Мой Мастер - [56]

вгрызаясь все больше в её плоть. Дышать. Ведь это нужно её детям. Переждать ритуал. Просто не думать. Вдох. Выдох. Дышать и ждать завершения. Вот и всё. Потому что детям так будет лучше. Её детям. И она не может приносить им страдание. Дышать. Терпеть и дышать, потому что её малышам нужен воздух. А она потерпит.

Гарри смотрел, как жена размеренно, словно считая про себя, делает вдох, затем такой же медленный выдох. Он просто провалился в с`аттор, спеша посмотреть на нити детей. Драко встретил его, удерживая почти сформировавшееся плетение.

- Что ты сделал?

- Я сказал ей правду.

Гарри перехватил плетение, выпуская из рук собственные нити, позволяя им вклиниваться в рисунок детской магии, меняя его, делая иным.

* * *

Гарри мягко поправил волосы Гермионы, не удержался и прижался ухом к её животу, вслушиваясь. Один из малышей толкнулся, словно приветствуя. Гарри отстранился и тихо вышел из спальни жены.

Всё. Можно выдохнуть. Месяц выдался не легким, но Гарри был рад этому. Подготовка к ритуалу, сложная работа с детскими нитями магии помогли отвлечься от въедливых, безумных мыслей. Успокоится и с холодной головой вернуться к проклятой коробке с воспоминаниями. Увиденное заставило посмотреть на многие события из прошлого под другим углом.

Первое воспоминание, просмотренное за прошедший месяц, отдалось глухой паникой в нём. Люциус в пустой комнате, с голыми серыми стенами. Мастер выглядел беззащитным и потерянным. Незнакомым. Гарри никогда не видел наставника таким. И даже мысли не допускал, что тот может быть подвержен панике или страху.

Люциус забился в угол, старательно кутался в черную мантию Пожирателя смерти. Бисеринки пота выступили на его лбу, тело бил озноб. Взгляд метался.

Дверь неслышно открылась, и в пустую комнату мягко ступил Альбус Дамблдор.

- Доброй ночи, мистер Малфой.

Люциус исподлобья взглянул на директора. Было видно, как он старается унять дрожь, успокоится, не показать, насколько сильно близок к панике.

- Я смотрю, вы их чувствуете. Обычный волшебник не способен так остро воспринимать близость этих тварей.

Люциус продолжал хранить молчание. Лишь серые глаза блеснули серебром.

- О! Не стесняйтесь. Я бы хотел увидеть вас в истинном облике. Нет?

В этот момент Гарри отчаянно захотел оказаться в прошлом. Мягкая, чуть ленивая издевка старика вызвала в нем волну ненависти. Догадываясь, что происходит,

Гарри прошептал:

- Какой же тварью ты был.

- Скажите, мистер Малфой, вам холодно? Страшно? Что эльфы чувствуют в такой ситуации?

- А не пошел бы ты на хуй, старик? - Люциус накинул на голову капюшон плаща, пряча лицо под ним.

- Юноша, не пристало вам так разговаривать со старшими. Ну, что ж. Давайте поэкспериментируем.

Дамблдор взмахнул палочкой, вызывая патронуса:

- Передай нашему другу, чтобы подпустил их поближе к нам.

Феникс взмахнул крыльями и вылетел в запертую дверь.

- В директорстве есть много плюсов. Например, хорошие знакомства, завязанные еще в школе. Иногда приходится закрывать глаза на табель успеваемости или

выдавать незаслуженный аттестат, или не исключать из школы за плохое поведение, чтобы лет через восемь-десять получить одну небольшую услугу. Не нужно иметь влиятельных друзей, как ваш отец. Или деньги, опять же, как ваш батюшка. Нужно просто оказывать услуги, идти на уступки, не забывая при этом брать клятвенное обещание об ответной благодарности. Не нужно просить много. Одна просьба. Всего лишь одна. Но с одним условием. Любая моя просьба должна быть выполнена. Чего бы я не попросил.

Директор мягко улыбнулся. Его глаза светились сочувствием за стеклами очков-половинок.

- Именно так Джеймс Поттер избежал наказания после событий в визжащей хижине. Да? - Люциус с трудом удерживался от шипения, просто-таки выдавливая слова.

- О! Вы и об этом знаете? Вам Северус рассказал? Талантливый юноша. Очень талантливый. Вы и мистер Снейп, пожалуй, жемчужины факультета Слизерин.

- А кто жемчужины в Гариффиндоре? Поттер и Блек? Эванс?

- Поттер, - директор задумчиво прошелся вдоль комнаты, - вы не находите, что между вами и мистером Поттером есть нечто общее? Поразительно, я бы даже сказал, общее. О таком можно прочитать лишь в легендах, в старых сказаниях. Не правда ли, дух захватывает, когда сказка оживает?

Гарри казалось, что он медленно сходит с ума, слушая монолог Дамблдора. Он, что, и вправду намекает… намекает на общее наследие?

Люциус не понимал, о чем говорит Дамблдор. Он почти не слушал. Не мог слушать. Гарри испуганно смотрел на то, как его стало еще больше трясти. Послышался сдавленный всхлип…

Его Мастер… Его Мастер плакал. Почти беззвучно. Лишь с еле слышными всхлипами, с трудом втягивая в себя воздух.

- О! Теперь и я их почувствовал. Какая у вас реакция мистер Малфой! Поразительно! Хотя чему я удивляюсь? Маги создали дементоров именно для войны с вами, эльфами. Меня пугает мысль о том, что с вами будет, если эта тварь окажется еще ближе.

Гарри потрясенно переводил взгляд от директора к Мастеру. Он всё никак не мог поверить в происходящее. Мастер, сломленный, беззащитный, у ног полубезумного, совершенно холодного Дамблдора. Мир перевернулся с ног на голову. Директор всегда казался Гарри чудаковатым магом. Не в меру любопытным, вечно сующим нос не в свои дела стариком, желающим помочь всем и сразу. А тут… И Гарри никогда бы не мог подумать, что Мастер может поддаться своим страхам. Быть растерянным, поникшим…