Мой любимый дикарь - [40]
Это было неожиданно.
— Ты считаешь, что сможешь последить за ней час-полтора?
— Нет, он не сможет. — К мальчику подошел Феннингтон. — Это животное бешеное.
— Но, отец, это же Керо. В книге капитана Лэнгли сказано, что она однажды спасла экспедицию.
Тот факт, что Лэнгли включил этот эпизод в книгу, не переставал удивлять Беннета. Нахмурившись, он слегка взъерошил темные волосы мальчика.
— Спасибо за предложение, Джеффри, но я подумал, что Керо лучше будет отправиться со мной. Возможно, когда мы вернемся, ты захочешь погулять вместе с нами.
— С радостью!
Беннет взял у Хейлинга свою шляпу и поднял сумку, присланную из Теслинга. Что ж, значит, обезьянка будет с ним. Филиппе она вроде бы нравится, да и Керо не имеет ничего против леди Филиппы.
— Тогда желаю всем хорошего утра.
Как только он забрался на высокое сиденье и уложил под него сумку, Керо спрыгнула с его плеча, быстро обследовала коляску и с удобствами устроилась прямо за его спиной. Кивнув груму, придерживавшему нетерпеливо приплясывающего великолепного гнедого, Беннет взял вожжи, и очень скоро фаэтон отъехал от крыльца.
Накануне вечером он, стиснув зубы, выдержал оживленный рассказ Филиппы о том, что розы — это шутка. Больше всего его раздражало и возмущало то, что все ей поверили. Очевидно, никто не ожидал, что Филиппа Эддисон может выйти замуж, и еще меньше, что кто-то будет упорно добиваться ее расположения. Впрочем, все это лишь подстегивало его решительность.
Его тревожила лишь мысль о том, что Филиппа сама не принимает его слова всерьез. Вообще-то он не каждый день признается женщине, что желает ее, поэтому у него были все основания почувствовать себя оскорбленным такой реакцией.
Когда Беннет подъехал к Эддисон-Хаусу, маркиз и Филиппа уже стояли на крыльце. Она снова была в желтом и выглядела, словно солнышко в теплый летний день. Остановив фаэтон, Беннет не смог сдержать улыбку — она была прелестна.
— Вы только посмотрите, он привез с собой мартышку, — проворчал лорд Лидс.
— Я хотел оставить ее, — ответил Беннет, — но она еще ни с кем не познакомилась достаточно близко.
— Но и компаньонкой ее вряд ли можно назвать, — сообщил лорд Лидс, — а коляска у вас двухместная.
— Папа, — вмешалась Филиппа, коснувшись руки отца, — учитывая, что это я велела Беннету отвезти меня на прогулку, думаю, он справился.
— Даже без насилия, — пробормотал Беннет.
— Видишь, он даже поводья ослабить не может, иначе лошадь понесет. По-моему, и моя добродетель, и репутация в полной безопасности.
— Они были бы в большей безопасности, если бы ты осталась дома.
Филиппа приподнялась на цыпочках и чмокнула отца в щеку.
— Да, но тогда под вопросом окажется моя психика. Беннет подал ей руку и помог сесть в коляску. Только почувствовав ее пальцы в своих, он немного расслабился. Это было безумие, она довела его до безумия, и произошло это в тот момент, когда он услышал ее голос. Только в ее присутствии он чувствовал себя свободным от неприятностей, следовавшим за ним по пятам из Африки.
— Куда мы поедем? — спросила Филиппа, чопорно сложив руки на коленях.
— Это была ваша идея. Вы и решайте.
— Ну что ж, меня никто раньше не возил кататься. Кажется, Ливи нравится Гайд-парк, но там слишком много народу. — Она посмотрела в сторону. — Как насчет Хэмпстед-Хит?
Беннет повернул коляску на дорогу, ведущую в северном направлении.
— Пусть будет по-вашему. — По слухам, на пустоши иногда появляются разбойники, но он сомневался, что кто-нибудь рискнет напасть на него и Керо при свете дня. Филиппе захотелось в более уединенное место. Ей решать.
Открыв маленький зеленый ридикюль, Филиппа достала орешек.
— Можно?
Его губы скривились в усмешке.
— Если она видела его, лучше отдайте, иначе я не отвечаю за последствия.
Мягко улыбнувшись, Филиппа протянула орех обезьянке. Керо быстро схватила его.
— Она не качается на хвосте?
— Нет. Это только обезьяны из Америки. — На какое-то время Беннет сконцентрировался на управлении коляской — движение оказалось довольно-таки напряженным. — Какая длительность поездки считается приличной в процессе ухаживания, прежде чем мы перейдем к разговору о парках и погоде?
— Я ничего не говорила о погоде, — усмехнулась Филиппа, — но это хорошая идея.
— М-м…
Она несколько минут молча смотрела по сторонам, и лишь нервные движения ее рук говорили о том, что она напряженно о чем-то думает. Беннет спокойно ждал. В конце концов, она заерзала на сиденье и повернулась к нему.
— Зачем вы это делаете?
— Что вы имеете в виду? Зачем я разъезжаю по округе в коляске? Так ведь вы меня заставили.
— Не надо оскорблять меня, Беннет. Вы очень хорошо понимаете, о чем я говорю.
Он не имел никакого опыта в обращении с чувствами и не вполне понимал сам себя, но ему нравилась ее прямота.
— Я сказал еще вчера: хочу поухаживать за вами.
— Прекратите это повторять! Очень уж глупо звучит! Беннет нахмурился.
— Ухаживание не глупо. Просто я, наверное, что-то не так делаю. — Он скосил глаза на свою спутницу.
— Откуда, черт возьми, мне знать? — Филиппа сжала кулачки, потом ее руки снова расслабились. — Я не хочу показаться дурой или напрашиваться на комплименты, но, если честно, Беннет, почему я? За моей сестрой увиваются все лондонские кавалеры, а вас окружает целая толпа девиц, которые с радостью ответят на ваши ухаживания.
