Мой личный чародей - [28]

Что? Месяц? Звезды?? В междумирье??!!!

Нетерпеливым движением развеяв зависший над моей макушкой светлячок, я напряженно вгляделась в подмигивающее мне звездное небо — и, не веря своим глазам, опустилась на влажную после дождя траву.

— Степка! — от изумления я завопила так, что мне бы позавидовала бы даже младшая сестрица Дара княжна Алгея, которой при нашей первой встрече я наколдовала рожки и синий цвет лица — в назидание и чтобы хамить неповадно было. Как тогда в горах оползень не случился — ума не приложу.

Кот, судя по всему, услыхав мой вопль, решил, что на меня напал как минимум голодный вурдалак. На поляне он появился спустя несколько мгновений — шерсть дыбом, горящие глаза как две плошки, но в зубах, тем не менее, зажата ещё одна встрепанная птичья тушка. Может, решил откупиться ею от нежити?

Увидав, что хозяйка жива-здорова, Степан с чувством выплюнул добычу и злобно уставился на меня.

— Ты что орешь, как болотная гарпия? — возмутился он. — Можно подумать, тебя кто-то на части режет? А спокойно позвать нельзя?! У меня ж чуть сердце не остановилось! — и кот томно повалился на бок, наглядно изображая остановку сердца.

— Степ, не кричи, — отмахнулась я. — Ты только посмотри на небо!

— И что там такое? — с подозрением поинтересовался кот.

— Да вот же, сам погляди! Вон Бегущий Волк, вон Зерцало, вон Рысь, а вон Два Лучника! Ты что, ничегошеньки не понимаешь?! Это же наше небо! Мы с тобою дома, в нашем собственном мире!!!

Некоторое время Степка ошеломленно разглядывал меня, переваривая услышанное — даже валяться позабыл. Затем подскочил на месте и заорал:

— Ну, точно! То-то я смотрю: куропатки на вкус — ну прям, как дома! А ты заладила: междумирье, междумирье какое-то! Ничего-то ты не знаешь! Тра-ля-ля! — с энтузиазмом провыл кот. — Дом, милый дом!.. И немедленно прекрати потешаться! Тоже мне — хиханьки какие нашла!

— Степ, — простонала я, давясь от смеха и вытирая слезы, — а кто, интересно, совсем недавно этот лес хаял и даже встал грудью на пути хищной коварной земляники, вынашивающей планы подлого нападения на меня?

— Поклеп, матушка, — торопливо пробормотал кот, — сплетни! И не было ничего такого! — а затем деловито спросил: — Слав, а где наш дом? В какую сторону бежать-то?

Я вздохнула.

— Вот чтоб я знала! Веришь — у меня нет ни малейшего представления, где мы находимся. Лишь в одном уверена: каким-то чудом мы с тобой очутились в нашем мире, проскочив междумирье, и даже не спрашивай меня, как именно. Но не похоже, чтобы мы попали прямиком в Синедолию — уж больно тут лес необычный, не растут у нас такие деревья. А куда теперь идти — непонятно. Надо нам с тобою к жилью выбраться, людей отыскать — тогда, может, и узнаем, в какой стороне наш дом да далеко ль до него. Понятно?

— Фф-фууу!!! — с отвращением протянул Степка, внимательно наблюдая, как я счищаю налипшую землю с только что выкопанных корней лопуха. — Только не говори мне, что собираешься это съесть!

Я захихикала.

— Именно это, друг мой, я и собираюсь сделать. Согласись, трудно ожидать, что я стану с тобой за компанию есть мышей, правда?

— Да уж лучше мыши, чем вот это! — кот презрительно мотнул остроухой головой в сторону немаленькой такой охапки стрелолиста, лежащей неподалеку от весело горящего костерка.

— Вот тут наши с тобою вкусы явно расходятся, — весело ответила я, бросила очищенный корень на траву и ухватила следующий. — Что-то у меня последнее время от грызунов изжога…

— А от зайцев? — прищурился кот.

— И от них. Ведь если тебе, в конце концов, удастся изловить косого, так ты потом сам на меня такую изжогу наведешь…

Степан насмешливо фыркнул.

— И всё равно я не понимаю, как ты этот силос лопаешь. Или ты больше не чародейка?

Я вздохнула. Ну, сколько можно объяснять, что в разгар лета в лесу и так непросто помереть с голоду, и при этом вовсе не обязательно отбирать жизнь у зверья и птиц. Конечно, поймать дичь при помощи магии проще простого, но зачем? Лес и без того накормит досыта.

Разделавшись с молодыми корнями лопуха, я быстро обобрала клубни стрелолиста и поворошила костер. Ага, угли на подходе!

Сунув будущий обед в самый жар, я, чтобы скоротать ожидание, решила заняться своей обувью: за четыре с половиной дня мои башмаки пришли в совершенную негодность. Впрочем, а чего ещё можно ожидать от подвергшихся заклинанию трансформации туфель?

Прежде, чем отправиться в путь, мне пришлось изрядно потрудиться над своим костюмом: длинное, в пол, платье в комплекте с волочащейся по земле накидкой, а также расшитые матерчатые туфельки на неудобных изогнутых каблучках — не самый подходящий наряд для пешего похода по лесам. Просто наколдовать себе одежду, как это легко и непринужденно могла сделать та же Квета, я пока не умела, однако трансформировать бестолковый льняной балахон в удобные штаны и рубаху мне было вполне по силам. Накидку же я попросту укоротила и наложила на нее чары непромокаемости — на случай дождя, ночной росы или утреннего тумана. А вот с обувкой было сложнее. Превращать ткань в кожу я пока не научилась, поэтому вместо практичных высоких сапог пришлось удовольствоваться кургузенькими башмачками на манер поршней, только тряпочными и с толстой подметкой — хвала Богам, что удалось избавиться хотя бы от каблуков. Немного поразмыслив, я нашпиговала хлипкую обновку самыми разнообразными заклинаниями, которые, по идее, должны были придать этой, с позволения сказать, "обуви" необходимую прочность и водонепроницаемость. В результате башмаки подернулись ледяной лиловой магической дымкой, заметной даже невооруженным глазом. А и ладно — кому тут смотреть-то? Всё ж лучше, чем босиком шагать. Главное — не забывать, что "обувные" чары нуждаются в обновлении, по меньшей мере, дважды в день…