Мой Карфаген обязан быть разрушен - [35]

Все на стороне Твери, кроме политики.

Слово «политика» тогда на Руси было никому не известно. Понятия, введенные Макиавелли, т. е. политическая интрига, искусство разделять и властвовать (devide et impera). И Сатана, а не Бог, конечно, послал Москве двух первоклассных политиков, первых политиков на Руси. Первые политики на Руси были законченными негодяями. И, тем не менее, гениями в политической сфере, нашими Макиавелли. Это сыновья Даниила: Юрий Данилович и Иван Данилович – будущий Иван Калита. Эти два политика начинают буквально с нуля создавать могущество Москвы. Экономическое могущество есть. Нет политического могущества. Что они делают, эта сладкая парочка? Юрий был поглупее. Он предпочитал употреблять насилие, не старался прятать нити и узелки. Он делал все слишком явно, напоказ. Иван Калита вообще был гением. У него нигде ничего не торчало. Он старался все делать так, чтобы никто не знал, что он делает. Он создает политическую школу. Ему вообще-то политологию надо бы преподавать. Но поскольку, кроме московских князей вообще никто не знал, что такое политология, они, не имея права на Великий стол, его получат. Они получат всю Русь. Исключительно из-за искусства политики. Они начинают ссорить князей. Они это делают очень грамотно и целенаправленно. К можайскому князю посылают и говорят, что вот мы о тебе печемся, ты такой хороший человек, но если бы ты знал, что замышляет против тебя рязанский князь! К Рязанскому князю посылают и говорят, что вот мы-то тебе сочувствуем и понимаем, что ты хороший человек, а Можайский князь – такой гад, и мы, как порядочные люди, не можем тебя не предупредить. И вы знаете, все покупаются на это. Телевидения нет, радио нет, газет нет, Минкин ничего не напишет. Что делать? Вот приехал к тебе нарочный, как не поверить? Лестно, сам Московский князь о тебе печется. Москва все-таки побогаче была Рязани, побогаче Можайска.

Князья все перессорились; они и до этого были в ссоре, но теперь они просто становятся врагами друг друга. Князья идут друг на друга, и Москва становится неким прибежищем, и даже не прибежищем, а плацдармом голубых касок.

Москва начинает всех мирить. Не бесплатно. И она же в конце концов оказывается самой мудрой и самой правой. У одних берет деньги – и у других берет деньги. За примирение. Ратников тихо дает и тому, и другому. И в конце концов она же назначает победителя, она же ослабляет соседей.

С Тверью только ничего не получилось. Михаил Тверской был слишком могущественным, чтобы кто-то к нему пытался подъехать с этим.

И самое ужасное, что делает Москва – это то, что она покупает Орду. Этот замечательный большой мешок Калиты – откуда он взялся? Об этом не пишет советская история. Об этом написано у Карамзина, об этом написано у Щапова, об этом написано у Соловьева. Большой мешок получается от того, что московские князья становятся законченными коллаборационистами. Полицаями. Москва в течение двух веков, до Куликова поля, играет роль полицая Орды. Таких после Великой Отечественной войны вешали за сотрудничество с врагом. Во Франции очень много коллаборационистов казнили, Лаваля, например; хозяев заводов Рено прямо на воротах повесили. Вот этим и занимается Москва. Она берет лицензию на сбор налогов. На сбор дани. И выколачивает она эту дань из собственных соплеменников, из русских, из славян. И когда не платят, она с этим мандатом от Орды просто берет силой, т. е. убивает и порабощает своих, для того чтобы получить деньги для Орды. И выколачивает больше денег, чем нужно для Орды. Половину кладет себе в карман. Копится богатство, неправедное богатство, грязные деньги. Этих грязных денег становится очень много, а деньги не пахнут. Орде нужны деньги. В Орде начинаются распри. В XIV веке возникают какие-то протопартии. Один хан, второй хан. Один наследник, второй наследник. Нужно серебро, золото. Можно все это получить от Москвы, но не даром. Москва дает деньги и требует абсолютной власти над другими городами. Она требует карт-бланш. Чтобы ей позволили делать все, что она захочет. А хочет она абсолютной власти. Москва начинает преследовать диссидентов. Можно считать, что Иван Калита и Юрий Данилович учреждают КГБ или гестапо от имени монгольских завоевателей.

В Рязани издают книгу «О разорении Рязани Батыем». Самиздат. Первый Самиздат появляется в XIV веке в Рязани. Ее переписывают, книгопечатание тогда хотя и существовало уже, но на Руси оно не применялось. Переписывают много раз. Читают, как-то утешаются. Про этот Самиздат узнает московский князь. Немедленно Юрий Данилович и Иван Данилович посылают донос в Орду. Вот смотрите, как оскорбляют замечательных ордынцев, что о них пишут! Пишут, что они оккупанты, что они церкви ободрали и жителей в рабство угнали. Естественно, в Орде все в ярости. Спрашивают у московских князей: «А что же нам теперь делать?» И московский князь учит их, что им делать. И во второй раз уже Москва берет Рязань. Берет русскую Рязань, которая почти сопротивляться не может! И рязанский князь будет отвезен в наручниках и кандалах в Орду и будет казнен из-за московских князей. То есть они занимаются конфискацией Самиздата, совсем как кагэбэшники. Вот до чего они дошли. Хотя казалось бы, что Орде до книг, которые они прочитать все равно не могут! Если бы не этот донос, они бы и не узнали, что делается в Рязани и что там пишут. Для монголов письменность была каким-то волшебством. Они поверить не могли, что то, что запишешь, может соответствовать тому, что ты скажешь. Они даже опыты проводили с китайскими мастерами слова. Одного за дверь выгоняли, второму велели записывать, а потом первый читал. Вот так они проверяли, есть ли письменность, или им лапшу на уши вешают. Москва делает свое страшное дело. И вот наступает день прямого столкновения.