Мой голос за тебя - [76]

Быстро взглянув на Паркера, она проговорила:

— Меня кое-что раздражает в тебе.

Ей понравилась короткая усмешка, в которой искривились его губы.

— Не тебя одну. Но что именно? — спросил он.

— Почему ты пережил свой разрыв гораздо легче, чем я переживаю свой?

Она клялась себе двигаться вперед, не быть пыльным тюфяком, набитым печалью, не брать пример с других, у которых много хорошего за душой, но вся жизнь сосредоточилась на одном человеке — точнее, на разрыве с ним.

— Я? Шутишь? — Его голос стал лишь чуточку грустнее, чем до того. — Да для меня это полная катастрофа.

— Со стороны не похоже, — сказала она едва ли не обвиняющим тоном. — Если не считать сломанной руки, ты выглядишь вполне преуспевающим и здоровым. Уверена, каждый день в баре тебе подворачиваются красотки, нет проблем. Ты живешь хорошо и весело.

— Что ж, вижу, у тебя совершенно превратное представление обо мне. И мне бы даже стоило согласиться: да, мол, вот я какой, все у меня в порядке, я благоденствую. Но если серьезно, у меня в душе полный раздрай. До сих пор. Я ведь нормальный человек. И я расскажу тебе, в какой я заднице, — вдруг ты поймешь, что по сравнению со мной у тебя все не настолько плохо.

— О, давай попробуем!

— Ну давай. Итак, несмотря на все отзывы в прессе, на информационную поддержку, организованную тобой, — тут я должен снова сказать спасибо…

— Всегда пожалуйста.

— …бар едва сводит концы с концами, что меня бесит. Мелани, по слухам, переехала к парню, ради которого меня оставила. Это мне безразлично — у нас с ней все кончено. Но ведь она бросила не только меня, но и наше детище, — и теперь у нее есть новое место жительства, ну а я живу в офисе при баре. Без шуток. Сплю на диване.

— Но это удобно, — заметила Кэди.

— Да, но не каждую ночь.

— Некоторые конгрессмены поступают так же. Они остаются в офисах ночевать.

Он продолжил:

— И я не могу помешать парням с моей прежней службы приходить в бар и поддразнивать меня.

— Звучит не так уж ужасно.

— У меня еще не до конца разработалась рука, и локоть болит, — он вытянул руку, рассматривая ее. — Перед дождем она вообще не сгибается, а в Вашингтоне летом дождь идет, считай, каждый день.

— Угу. Это частенько достает.

— А еще, как бы смешно это ни выглядело со стороны, я сохранил гипс после того, как его сняли. Потому что на нем расписалась девушка, в которую я по уши влюбился, а она меня воспринимает как друга. Ну, кроме тех случаев, когда она пьяна, а это не в счет. Возможно, это и не очень-то мудро — снова влюбиться. Но…

Кэди вдруг почувствовала, как внутри нее что-то сжалось. И что она слегка ревнует. И она разочарована.

— Подожди… Я думала, что была единственной, кто расписался на гипсе.

Он помолчал мгновение, бросая камушки в фонтан, а затем выдохнул:

— Ну да, это ты и есть.

Сердце ее бешено колотилось. На секунду она остолбенела. Но затем ее завертел и увлек какой-то порыв — и она не стала ему сопротивляться.

Кэди подошла к Паркеру и прижалась к нему.

— Вот только не надо так на меня смотреть, — сказал он, — это не поможет.

— Как «так»? — спросила она, затаив дыхание.

— Ну, вот так. Этими твоими глазами.

— А как еще я могу на тебя смотреть?

— Не смотри так проникновенно. Ты меня смущаешь. Не нужно этого, — он отвернулся.

— Правда, — произнесла она как утверждение, а не вопрос.

— Правда, — он снова пристально посмотрел ей в глаза.

— Тогда я сделаю то, что тебе точно не понравится.

Она медленно придвинулась еще ближе, коснулась его губ своими, и на этот раз он ответил на поцелуй. Обхватив одной рукой затылок Кэди, он еще теснее прижал ее голову к себе, а другой рукой крепко обнял девушку за талию. А она обвила руки вокруг его шеи.

— Не знаю, с чего ты решил, что я твой друг, — почти беззвучно шептала Кэди, неотрывно глядя ему в глаза. — Я вовсе не хочу быть тебе другом, — добавила она, полностью отдавая себе отчет в том, что делает.

— Ну-ка скажи еще раз, — потребовал он, прежде чем поцеловать ее.

Она вдохнула запах его волос, его кожи.

— Я немедленно удаляю тебя из списка друзей. Сейчас же. Сию минуту.

— И я тебя, — мягко шепнул он ей на ухо и еще крепче сжал в объятиях.

От падения в фонтан Кэди удерживали только его руки. Она чувствовала каждый его вздох, ее охватило ощущение полета, головокружение, но совсем не такое, какое она когда-то испытала от приема легкого наркотика. Она целиком отдалась своим чувствам. Отдалась ему.

…Вначале ей показалось, что сирена завыла у нее в воображении: словно внутренний импульс, призывающий сделать паузу. Но Паркер тоже отпрянул, и они оба вскочили, застыв в тревоге. Полицейские машины промчались по Эс-стрит, одна за другой, торопясь на вызов. Он схватил ее за руку и потянул за собой. Они бежали, пока не достигли ее квартала.

— Не знаю, с чего это я побежал, — сказал он, когда они уже перешли на прогулочный шаг.

— В тот момент это казалось отличной идеей, — откликнулась она. Их пальцы все еще были переплетены.

— Они ведь не за нами гнались, верно? — пошутил он. — Самое плохое, что я сделал за последнее время, — не оплатил счет, но это случилось только один раз, и у меня были смягчающие обстоятельства.