Мой генерал Торрихос - [23]

Шрифт
Интервал

Вероятно, и он хотел бы уйти из жизни таким же образом, а не разодранным на части и полусгоревшим, как это сделал враг.


Глава 5. Мой генерал Торрихос

Мировоззрение генерала Торрихоса не было сформировано чтением, как и не было предназначено для этого. Главным источником информации для него был жизненный опыт, реальность, а ещё контакты и беседы с людьми, которые буквально тонут в своих проблемах.

Он буквально оплодотворял свои идеи опытом, потому что его контакты с реальностью были актом любви и безусловной самоотдачи. Такие совещания, какое он, например, провёл с индейцами, также как множество других встреч, которые он называл «патрульными проверками», тонизировали его отношения с народом в форме отношения «человека-субъекта» с равным ему «человеком-субъектом», а никогда – как «субъекта» с «объектом». И не на «ты», а на «вы», потому что не он, а представители народа были для него авторитетом.

И говорил он с народом на его языке, и думал вместе с народом, а не для него. В результате народ хорошо его понимал. Такое его поведение было, однако, сознательным и тщательно выверенным, и ему приходилось быть очень аккуратным, чтобы это не выглядело искусственным.

Его происхождение весьма скромное, крестьянское. Его родители были учителями в деревенской школе. Поэтому его «крестьянские» язык и акцент были всё же больше культивированы в нём, чем наследованы. Так что по шкале ценностей они даже выше природных.

В посёлке Фаральон, где он жил, был рыболовецкий кооператив. Генерал всегда, когда это было нужно, поддерживал рыбаков. Но однажды рыбаки обнаружили, что вместо рыбалки можно легче и выгоднее зарабатывать тем, что покупать рыбу с судов – креветколовов, которая попадалась там в сети вместе с креветками и была им не нужна, а потом перепродавать её. Так они из рыбаков превратились в спекулянтов. По понятиям иерархий рыбак выше спекулянта, но спекулянт зарабатывает больше. Рыбак – это поэт. Спекулянт – коммерсант. И это не могло не породить трения между рыбаками и генералом. Но не больше.

Рыбаки, превратившиеся в спекулянтов, создали свою бейсбольную команду и попросили у генерала купить им форму. Генерал отказал им в этом. Тогда они, играя без формы, разгромили известную команду «Macho y Monte» и, увидев после матча генерала, смеялись ему в лицо. Потом играли с «Sexta Compania», тоже выиграли и опять смеялись над генералом.

Генерал предложил им встретиться с командой одной из частей его Национальной гвардии, расквартированной в Колоне, при этом пригласил туда игроков-профессионалов. Рыбаки согласились и проиграли. А генерал спас свою честь. Рыбаки, однако, начали спорить, указывая генералу, что в команде противника не все были военными, потому что многие там были с усами. «Ну и что? – смеялся на этот раз генерал. – Это были ребята из нашей G‐2…»

В таком же контексте братских отношений и в духе на «ты», но в итоге с уважением упомяну и случай с одним из рыбаков. Высокий, смуглый, худой, он каждую субботу шёл в церковь из своего дома по пляжу мимо дома генерала, и всякий раз, если генерал был на террасе, он довольно сухо приветствовал его: «Добрый день, генерал». Именно так. А не «мой генерал». И генерал ему отвечал: «Добрый день».

Однажды где-то в пять вечера этот парень возвращался из посёлка домой абсолютно пьяный, еле передвигая ноги, и, поравнявшись с домом генерала, закричал: «Генерал Торрихос!» И когда генерал повернул к нему голову и увидел его, закричал: «Генерал, сукин сын!» В ответ генерал резко встал из гамака и сказал ему в ответ: «Это ты сукин сын, пьянь сраная».

Появилась охрана генерала. Но он, конечно, её остановил. А парень, увидев охрану, продолжал в том же духе: «Иди сюда! – кричал, приняв позу боксёра. – Иди, иди сюда вместе с твоей охраной, montonero…» В итоге парень, конечно, был вынужден уйти, испортив генералу настроение.

На следующий день, как обычно, утром в субботу, этот рыбак вновь проходил мимо дома генерала. Шёл с мрачноватым видом и, увидев генерала и повернув к нему своё обожжённое солнцем лицо, сказал: «Добрый день, генерал». Генерал помедлил, но потом спокойно ответил: «Добрый день».


—– * –

Это уважение к Человеку как к личности, отношение к каждому с таящимися в нём неизвестностями, непредсказуемыми опасностями и прелестями он предпочитал объективному обобщению. Что до объективности, то он отдавал это в работу технократам. Поэтому он всегда воздерживался от восхищения фольклором, притом что в Панаме он один из лучших в Латинской Америке.

Народ был для него существом действия, «видящим оком», а не предметом воздействия или даже восхищения. «Это око, что видит тебя, а не глаза, в которые смотришь», – эти слова Антонио Мачадо любил повторять генерал. Антонио был его поэтом. Не знаю, как и откуда он познакомился с его творчеством. Возможно, через Фелипе Гонсалеса.

Ему нравились фестивали в Чангмарин, песни и голос Пилле Койядо там. И нравились так, что он пел их вместе с ним всем своим существом. И всегда его отношение к народу было выражено отношением конкретным, субъективным, здесь и сейчас, а не вообще. Он уходил от объективного и научно-холодного восприятия народа с его насущными проблемами, от этого общенародного молчаливого вопроса в бездонных глазах бедности.


Рекомендуем почитать
Рассказы о Сталине

Сборник рассказов о Иосифе Виссарионовиче Сталине, изданный в 1939 году.СОДЕРЖАНИЕД. Гогохия. На школьной скамье.В ночь на 1 января 1902 года. Рассказ старых батумских рабочих о встрече с товарищем СталинымС. Орджоникидзе. Твердокаменный большевик.К. Ворошилов. Сталин и Красная Армия.Академик Бардин. Большие горизонты.И. Тупов. В Кремле со Сталиным.А. Стаханов. Таким я его себе представляю.И. Коробов. Он прочитал мои мысли.М. Дюканов. Два дня моей жизни.Б. Иванов. Сталин хвалил нас, железнодорожников.П. Кургас. В комиссии со Сталиным.Г. Байдуков.


Дела и люди века: Отрывки из старой записной книжки, статьи и заметки. Том 1

Мартьянов Петр Кузьмич (1827–1899) — русский литератор, известный своими работами о жизни и творчестве М. Ю. Лермонтова и публикациями записок и воспоминаний в литературных журналах. «Дела и люди века» — самое полное издание записей Мартьянова. Разрозненные мемуарные материалы из «Древней и Новой России», «Исторического Вестника», «Нивы» и других журналов собраны воедино, дополнены недостающими фрагментами, логически разбиты на воспоминания о литературных встречах, политических событиях, беседах с крупнейшими деятелями эпохи.Издание 1893 года, текст приведён к современной орфографии.


Октябрьское вооруженное восстание в Петрограде

Пролетариат России, под руководством большевистской партии, во главе с ее гениальным вождем великим Лениным в октябре 1917 года совершил героический подвиг, освободив от эксплуатации и гнета капитала весь многонациональный народ нашей Родины. Взоры трудящихся устремляются к героической эпопее Октябрьской революции, к славным делам ее участников.Наряду с документами, ценным историческим материалом являются воспоминания старых большевиков. Они раскрывают конкретные, очень важные детали прошлого, наполняют нашу историческую литературу горячим дыханием эпохи, духом живой жизни, способствуют более обстоятельному и глубокому изучению героической борьбы Коммунистической партии за интересы народа.В настоящий сборник вошли воспоминания активных участников Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде.


Николай Александрович Васильев (1880—1940)

Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.


Я твой бессменный арестант

В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.


Литературное Зауралье

В предлагаемой вниманию читателей книге собраны очерки и краткие биографические справки о писателях, связанных своим рождением, жизнью или отдельными произведениями с дореволюционным и советским Зауральем.