Мой единственный - [57]

Оказывается, это время ужина для детей, а ужин «только для взрослых» будет позже. Звучит так, словно пища для такого ужина будет нарезана кусочками какой-то неприличной формы или что-то вроде того, и я смеюсь. Я рассказываю эту шутку детям, они очень довольны, а Мак не очень, и он спрашивает, не можем ли мы поторопиться, потому что от всего этого шума у него разболелась голова. Мы едим пиццу и мороженое, а потом изучаем расписание на следующие несколько дней. Детям хочется участвовать во всех мероприятиях, а мы также обещаем несколько походов на пляж. Одному Богу известно, сколько все это стоит, я предложила внести свою долю, но Мак и слышать об этом не хочет. Это даже хорошо, потому что, скорее всего, от здешних счетов я бы упала в обморок.

Дети проводят дни очень интенсивно, и мы встречаемся на ланче, перед их уроками плавания или играми. Я иду посмотреть некоторые занятия и убеждаюсь, что они организованы хорошо. Чарли и Альфи учатся вождению, или что-то вроде того, они очень довольны. Дейзи менее увлечена, совершенно очевидно, что ей бы больше хотелось, чтобы я уехала домой и забрала с собой мальчиков. Мы проводим день на пляже, как и обещали. Мак увлеченно строит огромный замок из песка с Чарли, а Альфи бегает к морю за водой для рва. Я лежу на одеяле с Дейзи, и она говорит:

— Ты знаешь, у тебя очень большая попа, Энни.

— Да, знаю.

— Моя мама гораздо худее тебя.

Я разрываюсь между ужасом, что она уже стала ярым сторонником движения за сохранение стройности тела, и гневом от ее нахальства. Меня охватила вспышка раздражения оттого, что меня причислили к слонам по контрасту с Лорой-газелью.

— Она, должно быть, хорошо выглядит. Ты скучаешь по ней?

— Да, очень. — Она закусывает губу и смотрит на свои сандалии.

— Конечно, я понимаю. Может, стоит ей позвонить, когда мы вернемся в номер? А потом мы можем нарядиться к ужину сегодня, и ты попробуешь мой лак для ногтей.

По ее лицу пробегает довольная улыбка, но она тут же исчезает. Слава богу, что Кейт поделилась со мной своими знаниями о девочках.

Ужин превращается в небольшую катастрофу. Вот уже несколько последних дней Маку невыносимо скучно. Мы замечательно проводим время, у нас было много восхитительного секса, но я чувствую, что ему страшно надоело проводить отпуск с детьми. Он взял в привычку звонить по утрам в офис и устраивать взбучку сотрудникам; это немного поднимает его настроение, но ненадолго. Мы спускаемся на ужин с детьми, потому что ужинали раздельно вчера. Дейзи накрасила ногти новым серебристым лаком, но Мак не заметил. Она попросила меня не говорить ему, но я знаю, что ей очень хочется, чтобы он увидел и высказал восхищение. Я пытаюсь намекнуть ему пару раз, но он не понимает. Ресторан кишмя кишит детьми, и нервы Мака в этом хаосе взвинчены. Он заводится сначала по поводу ограниченного выбора в меню, а потом устраивает настоящий скандал, когда приносят дыню. Ее долго держали в холодильнике, она очень холодная. Он отсылает ее обратно, хотя Альфи съел почти всю свою порцию.

Приносят главное блюдо — пасту, она немного передержана, а тут еще Мак обнаруживает на своем стакане грязные пятна. Он подзывает официанта, мальчика-подростка, который, скорее всего, устроился подработать на лето и совсем не готовит себя к карьере в индустрии сервиса.

— Мне очень жаль, что вам не нравится паста, но ее уже нельзя изменить, правда? Вам принести другой стакан?

У Мака сужаются глаза, и он произносит ужасающим голосом:

— Нет, приведите менеджера. Немедленно!

Появляется менеджер, и Мак разражается жуткой тирадой, в результате которой наступает гробовая тишина. В конце концов менеджер удаляется почти на четвереньках, готовый исполнить любое желание Мака. Обещана новая паста, принесены бутылка шампанского и чистые стаканы. Не желает ли сэр еще чего-нибудь, что менеджер может предоставить, не нарушая закона?

Обеденная зала возвращается к своим прерванным делам, Мак торжествует. Совершенно очевидно, что он очень доволен собой, и это невообразимо меня бесит.

— Не очень-то в духе 007, правда, Джеймс? Типа встряхивать, но не мешать.

— Твою мать, не начинай!

Слышно, как набрал воздух в рот Чарли, а Дейзи с Альфи еще глубже вдавливаются в кресла и опускают глаза.

— Что?

— Ты слышала. Этим людям требуются четкие указания.

Его глаза блестят, и за весь отпуск он первые выглядит оживленным.

— Послушай, если тебе нужно подпитывать свою жизненную энергию унижением официантов, тогда давай. В этом на меня не рассчитывай. Это непорядочно, ведь они не могут отвернуться или послать тебя. А им бы очень хотелось. И знаешь что? Я сделаю это за них. Пошел ты на х…, Мак! Ты до полусмерти напугал детей и испортил им вечер. Я думаю, что мы с Чарли поужинаем наверху, а ты можешь продолжать здесь свой кутеж. И между прочим, может быть, тебе захочется повнимательнее присмотреться к Дейзи. Она так старательно красила ногти. Извини, Дейзи, но я думаю, сам бы он не заметил, не правда ли, дорогой? Очень красивые ногти, но папа так увлечен оскорблением людей вокруг, что таких пустяков не замечает.

Мак уставился на меня, его рот слегка приоткрыт. Он уже готов дать мне отпор, но пропускает момент, потому что я уже стремительно несусь из ресторана, волоча Чарли за руку, что меня несколько тормозит. Все официанты провожают меня восхищенными взглядами, а менеджер одаривает меня лучезарной улыбкой. Он стоял у дверей и внимательно слушал.