Хэнк плотнее закрыл кухонную дверь.
— Да?
— Простите, что звоню так поздно, но я только что вернулся в офис и обнаружил на столе пакет, о котором, знаю, вы захотите услышать.
— Еще одно предложение?
— Не еще одно предложение, мистер Эдем, а то самое предложение. — Агент назвал сумму, от которой Хэнку захотелось опереться о стол.
— От кого? — спросил Хэнк, когда агент сделал паузу, чтобы перевести дыхание и продолжить излагать детали.
— От одной японской корпорации. Я не могу даже выговорить название, — ответил агент. — Так что вы думаете?
— Японцы? Собираются что-нибудь строить?
— Не знаю, что они там собираются делать. Да и какое это имеет значение? С такой кучей денег вы можете купить участок в три раза больше вашего в любой другой части штата.
Хэнк провел рукой по волосам.
— Сколько времени у меня на размышления?
— Ну, они хотят вступить в права к первому июня, так что, думаю, не больше недели. На бумажную волокиту уйдет не меньше шести недель.
— К первому июня? И сразу начнут застраивать? Чтобы успеть здесь со строительством, начинать нужно в начале лета.
Хэнку оставалось только согласиться, и он совершенно свободен. Японцы покупают все ранчо, то есть ему нужно только собрать вещи, сесть и уехать. Не нужно даже продавать скот, следить за ценами на говядину, искать заблудившихся телят.
Он взглянул на конюшню за окном, на залитую ярким светом конюшню, построенную его дедом. Скажи он да, и единственное место, которое он называл своим домом, прекратит свое существование через два месяца.
— Я перезвоню вам.
— Надеюсь, вы не собираетесь отклонить предложение? — спросил агент.
— А я еще имею право, не так ли?
На другом конце линии последовало короткое молчание.
— Я не советую вам отказываться. Предложение крайне выгодное.
Лицо Хэнка напряглось.
— Я должен обсудить предложение с братом и сестрой.
— Конечно, конечно. Как хотите. Только позвоните в самое ближайшее время. Они могут найти другое место, которое понравится им больше.
Хэнк повесил трубку, затем открыл кухонную дверь и шагнул на заднее крыльцо. Полная луна висела над горными вершинами, высвечивая их зубчатые силуэты.
Итак, пришло время решать. Он думал, что этот момент настанет не раньше, чем через пару месяцев. Что, черт возьми, он намерен делать? Месяц назад все казалось просто и ясно. Возвращение на родео стоило того. Сейчас все не так просто.
— С тобой все в порядке?
Он повернулся и увидел Алекс, тихо стоящую у двери.
— Да.
Она вышла на крыльцо, и он обнял ее.
— Это не плохие новости, правда? — спросила она.
Он покачал головой.
— Просто захотелось подышать свежим воздухом.
Она расслабилась и положила голову ему на грудь. Алекс всегда дарила ему тепло, ощущение радости и цельности. Даст ли родео чувства, сравнимые с этим? Конечно, побеждать приятно, но удовольствие длится недолго. И победа достается не всегда. С Алекс он чувствовал себя победителем каждый раз, когда прикасался к ней. Если бы он только мог попросить ее остаться здесь, в Райском Саду, навсегда.
Мучительные раздумья подхватили его.
Если отклонить предложение, он, почти без сомнений, сможет уговорить Алекс остаться, но надолго ли? Останется ли она рядом, когда он потеряет дом, о котором так мечтает она? Если отклонить предложение японцев, она уедет. Он не вправе просить ее разделить с ним скитальческую жизнь.
Хэнк немного отстранился, чтобы приподнять ее подбородок.
— Можно поцеловать?
Она обвила руками его шею.
— Отныне тебе дается исключительное право на поцелуи. И побыстрей, пожалуйста…
Он обнял ее и прижал крепче, чувствуя запах и вкус этой женщины. У него есть еще несколько дней, чтобы принять решение. Скотопрогон займет пару дней, потом нужно будет связаться с Трэвисом.
Да, нужно решать. Но не сегодня. Сегодня она здесь, сегодня она с ним. И ничто в мире не сравнится с этим.
— Готова в путь? Ребята уже погнали стадо.
Алекс оглянулась через плечо. В рассветном сумраке к ней шел Хэнк с тремя лошадьми в поводу.
— Почти. Только проверю, не забыла ли что. Там ведь нет магазина, в который можно сбегать.
— Не торопись. Они едут медленно. Мы легко догоним их.
Он терпеливо ждал, пока она проверяла содержимое двух сумок. На месте ли все продукты и посуда, чтобы она могла приготовить еду для всей команды, перегоняющей стадо Эдема на весеннее пастбище?
Наконец она выпрямилась и отряхнула руки.
— Думаю, я готова. Никогда раньше не готовила на костре. Но надеюсь, что у меня получится.
Хэнк свободной рукой обнял ее за талию.
— Ты еще ни разу не разочаровала нас.
Она криво улыбнулась.
— Да, но я готовила на плите. Костер — другое дело.
Хэнк наклонился и легко поцеловал ее в губы, затем вручил ей поводья всех трех лошадей и наклонился, чтобы погрузить сумки на неоседланную лошадь.
— Ты что-то сказала? — спросил он, наклоняясь за второй сумкой.
Она покачала головой.
Ей хотелось дать Хэнку разрешение намного большее, чем поцелуй. Последние несколько вечеров, когда он обнимал и целовал ее на сон грядущий, она не хотела, чтобы вечер заканчивался этим. Ей хотелось большего.
Но Хэнк до сих пор не попросил ее остаться. Она догадывалась о происходящей в его душе борьбе. Но он ни разу не произнес заветных слов.
