Мой дневник. «Я люблю…» - [3]
Кошмар. Иначе не скажешь. Война в разгаре, хотя многие думали, что она закончится через пару месяцев. Немцы под Москвой. Постоянно бомбят; голова болит, уши закладывает. Звон от сирены перед бомбежкой снится уже во сне. Мама болеет. У нас квартиранты из беженцев. Я учусь. На фронт не посылают. Наверное, жалеют. Все мы, молодые девчонки, только школу закончили. Разговоры лишь о родных на фронтах, да о завтрашнем дне: что будет дальше? переживем ли сегодняшний день?
Нас посылают рыть окопы. На улице уже холодно. Роем мерзлую землю. Пальцы рук быстро немеют. К вечеру сил не остается совсем.
Вот и практика была сегодня. Перевязывали раненых с линии фронта. Сколько же их!!! К концу дня мыслей не остается никаких. Усталость и все. Скорей бы все закончилось. Наступление началось. Скорей бы наши выперли фашистов! А что потом? А что теперь?
Теперь я тоже не знаю, как жить дальше. Неделю назад пришла на то место, где был наш дом. Там… яма в земле. А дома нет…Как и нет мамы, тети Тамары и Алешеньки (беженцев). Вот так: было, и нет…Слез тоже уже нет, словно что-то огромное и темное поселилось в груди. Оно не дает чувствам развиваться…как будто лед в сердце…просто раз, и нет моей семьи…Это сон? Плохая сказка? Как это осознать?..
Хочу на фронт. Все равно больше ничего не осталось: ни чувств, ни сил, ни слез. Писать тоже больше не могу. Плохо мне!
Прибежала с дежурства в госпитале. Сколько всего осталось далеко позади, в мирном прошлом. Сейчас кажется, что мы все время живем под бомбежками, со звуками постоянных орудийных залпов; с ужасными стонами раненых, для которых мир ассоциируется с отсутствием боли и кровавых тампонов на местах, где раньше были руки и ноги. Смерть. Везде смерть. Ежедневно и ежеминутно. Она меняет мировоззрение. Она меняет все ценности… А еще, непередаваемая усталость. Боли уже не чувствуешь. Если б еще полгода назад мне сказали, что я без страха и брезгливости буду помогать хирургу вынимать пули и осколки из всех частей тела раненых; перевязывать изуродованные шрамами и страшными ранами тела солдат, или то, что осталось от их тел после взрывов; что спокойно буду закрывать глаза тем, кто уже отмучился от страданий и без слез заполнять документы о смерти, — я бы просто в обморок упала от одного представления о таких ужасах. Оказывается, привыкаешь даже к такому. Прошли слезы, и боль притупилась после гибели мамочки (даже похоронить не удалось ее. Останки так и не нашли под завалами). И осталась такая ноющая ненависть к тем, кто придумал это гнусное слово «война» и решился прийти на нашу землю, и посмел поднять оружие на мою страну! Я их ТАПК ненавижу, что даже когда мне совсем плохо и не остается сил сделать шаг к вонючей кровати с больным… лишь ненависть помогает мне справиться с этим. И я снова перевязываю, сквозь зубы, призывая смерть на голову фашистов и Гитлеру.
Наконец их погнали, наконец наши полководцы опомнились и взялись по-настоящему бить гадов. Как бы и мне хотелось вслед за ними стрелять и вешать фрицев.
Последний месяц был ужасным. Ужаснее себе я ничего не могла представить. Кровь, раненые, мертвые. Врачей не хватает. Линия фронта проходит недалеко от нас. Госпиталь, что организовывали в здании нашего училища, уже несколько раз переезжал глубже в тыл. Несколько девчонок, что учились на моем потоке, ушли на фронт, точнее… просто сбежали на проезжающих грузовиках. Я тоже хотела…но… двоих из моих сокурсниц, мы уже похоронили. Хирург сказал, что они были неподготовлены к реальной войне. И это отбило у остальных охоту лезть на рожон под пули до завершения обучения. А обучение было у нас не только теоретическое. Несколько раз мы вытаскивали бойцов с поля боя. Хорошо, что там, где мы ползали, уже не рвались снаряды, а по стонам можно было определить, где нужна помощь. Я не знаю, какой страх должны были испытывать солдаты под настоящим перекрестным огнем, но мне самой было безумно страшно, когда я тащила на себе вроде, и нетяжелого парня, но из-за постоянного ожидания возможного взрыва с любой стороны, мне казалось, что вес на моих плечах был полуторный. Я не трусиха, хотя так можно подумать обо мне по— рассказанному. Ведь не тот трус, кто БОИТСЯ, а тот, кто боится выполнить свой долг и умереть, и который идет наперекор своей совести. Думаю, что я почти готова к практическим действиям. Вот только как попасть в гущу событий…надо поговорить с главным.
Мы живем в госпитале, в маленькой коморке, где посменно спим на широких лавках и почти сутками дежурим у кроватей раненых. За время моей учебы, практики, или, как это называется, военной жизни, я получила навыки не только сиделки, санитарки, медсестры, но еще и операционной сестры, что удалось не каждой девушке нашего курса. Кудряшов Виктор Иванович, наш педагог и параллельно врач-хирург госпиталя, при выдаче документов об окончании курса, пригласил меня и еще трех девушек остаться работать с ним его ассистентками. Я подумала и согласилась. Если добиваться цели, то с полным чемоданом знаний. А может закон самосохранения победил. Чего я стою на фронте и в бою, если мои знания заключены лишь в умении перевязывать, делать обезболивающие уколы и подавать судно. Конечно, я утрирую, но, понаблюдав за тем, как действует Кудряшов — врач с большой буквы, я твердо и осмысленно решила, что буду перенимать его опыт. Но было еще кое что, что заставило меня отложить выполнение замысла уйти на фронт сейчас: я вспомнила обещание, что давала когда-то маме — научиться лечить ее болезнь…Мамочка, тебе и твоей памяти, я посвящу свое решение. Обещаю, что стану хорошим врачом. А тебе не будет за меня стыдно…
И чего только не случается в жизни! Все в ней со временем меняется, все совершенствуется, но прежней остается любовь, это необъяснимое чувство, а также надежда на встречу с этим чувством.Хотите верьте, хотите нет, но не всегда любовь возникает только наяву. Знаю я одну историю, в которой любовь появилась,…как бы это сказать. по телепатии, что ли. Ну, не знали они друг друга прежде, нигде и никогда не пересекались и жили…а впрочем, судите сами.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Должен быть кто-то, кто замечает первый распустившийся цветок, смешное облако, глаза уличного кота, что каждый день меняют цвет На нашем жизненном пути встречаются разные люди, но все ли они являются людьми на самом деле? Что готовы нам рассказать, а о чём хотят умолчать? Кира познакомилась с необычным парнем. О его существовании нельзя никому рассказать. К чему приведёт их общение? Философское произведение о жизни, тайнах мироздания и любви, с описаниями природы и разговорами за чашкой вкусного чая. Продолжает тему рассказа «Семнадцатое декабря», раскрывает загадку персонажей, появившихся в концовке.
Лаборантка по имени Берта знакомится в больнице с поэтом Лаврентием Егоровым. В результате автокатастрофы он стал инвалидом, прикованным к коляске. Берта выхаживает Лаврентия и становится его женой. Не сломленный физическими страданиями, Лаврентий ломается оттого, что не может обеспечить любимую материально. Он начинает пить. Берта уходит из дома, и Лаврентий принимает решение покончить с собой, не видя смысла жить без любимой. Но любовь оказывается сильнее и водки, и пули.
Скарлетт Мери Белль — прилежная ученица Гарварда, которую волнуют лишь учеба и семья, но никак не Джастин О’Коннор, с которым в один из солнечных весенних дней ей предлагает дополнительно позаниматься профессор по экономике. Девушка не особо рада такому предложению, но и отказаться от возможности получить дополнительные баллы не может. День за днем ей приходится терпеть его выходки и придирки до тех пор, пока его слова не приобретают совсем другой смысл и не начинают что-то значить для нее… .
Тибби — убежденная феминистка. Такой ее сделала жизнь, а особенно постарался ветреный кавалер, после разрыва с которым она решила, что замужество — нелепость, любовь — фантазия. Только своему верному пажу Питеру Тибби способна поведать о том отчаянии, что терзает ее. Пит везет подругу в Лондон, но каникулы складываются неудачно: Тибби попала в больницу. С этой минуты она изменила свое отношение к жизни — ведь врач-травматолог, как выяснилось, способен излечить не только тело, но и душу…
Судьба полицейского — нелегкая доля. Грегу это было известно лучше многих, ведь из-за работы он потерял почти все. Долг полицейского — защищать слабых и стоять на страже закона. И никто на свете не упрекнул бы Грега за небрежение своими обязанностями. Но что делать полицейскому, если опасность угрожает его сердцу, а любовь заставляет играть по незнакомым правилам?
Лето, море, смуглый красавец с невероятно голубыми глазами и проникающим в душу голосом. Такой циничный, такой притягательный… Могла ли предположить девятнадцатилетняя Аня, что курортный роман окажется длиною в жизнь? Мог ли Богдан, пресыщенный женским вниманием, подумать, что всю жизнь будет помнить и ждать наивную доверчивую девочку? Что эта любовь будет мукой и спасением, наказанием и подарком судьбы? Главное — она будет.