Мой Демон - [39]

С последним оказалось сложнее всего – уже одетый сценарист с непонятным упорством цеплялся за дверной косяк, бормоча какие-то пошлости о «божественной фее, подарившей ему неземное блаженство», и объясняя этим свое нежелание покидать «сей райский уголок».

Когда Лобковский окончательно впал в детство и, едва не пуская слюни, стал канючить: «Ну пожалуйста, можно я еще посижу?» – Надежда вышла из себя и, яростно топнув ногой, отвесила ему пару чувствительных оплеух:

– Да уйдешь ли ты, наконец, придурок!

Это классическое средство подействовало – потрясенный подобным обращением сценарист торжественно пообещал проклясть негостеприимную хозяйку и уйти навсегда, после чего хлопнул дверью и зашатался по коридору, обтирая его обшарпанные стены рукавами своего черного английского пальто.

Надежда с облегчением вздохнула, взглянула на часы – было всего лишь половина двенадцатого дня, – и, сбросив халат на постель, пошла принимать душ.

Спустя некоторое время, в течение которого она успела не только накраситься и приодеться, но даже немного отдохнуть, мысленно настраиваясь на предстоящую встречу, Надежда покинула квартиру, заперла дверь и вызвала лифт. Спустившись вниз, она вышла на улицу и подняла воротник дубленки, пряча лицо от порывов холодного зимнего ветра.

В этот момент кто-то крепко схватил ее под руку у самого предплечья. Первая мысль была: «Этот пьяный дурак так и не ушел!» – однако она тут же поняла, что ошиблась, поскольку хватка была слишком крепкой и властной. Еще не поворачивая головы, Надежда почувствовала неприятный холодок в душе и напряглась, готовясь к самому худшему.

– Здравствуй! – на удивление спокойно сказал знакомый голос.

– О, это ты, Тихий! – Надежда сразу узнала одного из недавних клиентов, который в процессе взаимного раздевания изрядно напугал ее наличием кобуры с пистолетом под мышкой. При этом она даже не стала интересоваться, к каким именно «силовым структурам» он принадлежит – к законным или незаконным. Немало пообщавшись с представителями как тех, так и других, Надежда поняла, что разница между ментами и братвой на сегодняшний день являлась настолько несущественной, что бойцы переходили из одного противоборствующего лагеря в другой с такой же легкостью, с какой футболисты соперничающих команд меняли свои клубы. Кстати сказать, только братва и фээсбэшники способны ходить повсюду в тренировочных адидасовских костюмах – в том числе и в рестораны со своими девицами. – Привет, где пропадаешь?

– Надо поговорить.

– Хорошо, но куда ты меня тащишь?

– У меня за углом машина.

– Нет, я туда не пойду!

Надежда не на шутку испугалась, поскольку прямо за ее домом находился глухой забор, несколько полузаброшенных гаражей и небольшая свалка, на которую, кроме бомжей, никто не заглядывал.

– Ты меня боишься? – заглядывая ей в лицо, поинтересовался Тихий.

– Да нет, почему… – неуверенно забормотала Надежда, – с чего мне тебя бояться. Просто зачем это надо… Там же свалка… Пойдем лучше где-нибудь посидим…

– Тебе же сейчас некогда.

– Откуда ты знаешь? – вскинулась Надежда.

– Не важно.

– Мобильник прослушивал? Но зачем?

– Отойдем-ка под деревья, и я все объясню.

Надежда оглянулась, но, поскольку они стояли не далеко от ярко освещенного подъезда, куда то и дело входил кто-нибудь из загулявших жильцов, немного успокоилась.

– Ты ведь догадываешься, кто я такой? – в упор спросил Тихий, отпуская ее руку.

– Нет, откуда… Понятия не имею!

– Врешь!

Надежда вздрогнула и, словно ожидая удара, инстинктивно вжала голову в плечи.

– Почему ты мне врешь? – требовательно спросил Тихий, и Надежда вынуждена была признаться:

– Потому что я тебя боюсь!

– Напрасно. Если бы я этого хотел, ты бы уже давно была мертва. – Тихий произнес эту классическую фразу любого кинобоевика совершенно безо всякого драматизма, буднично и скучно, однако именно эта обыденная интонация подействовала на Надежду убедительнее зубовного скрежета.

– Но что тебе от меня надо? – пролепетала она, чувствуя, что от страха у нее подкашиваются колени.

– Ничего особенного. Я просто хочу вместе с тобой навестить твоего клиента.

– Зачем?

– Мы с тобой оба работаем по заказам, поэтому хорошо знаем правило: заказы надо выполнять, иначе их передадут кому-нибудь другому. Ну что, поехали?

– Куда?

– К клиенту!

– А зачем к нему ехать? – Поняв, что немедленная смерть ей не угрожает, Надежда чуть-чуть успокоилась.

– Ты хочешь сказать, что он пригласил тебя не на дачу в Гатчину, а прямо на квартиру?

– А разве ты этого не понял из нашего с ним разговора?

– Но тогда почему ты сказала, что сможешь прийти только через три часа?

– Во-первых, у меня находился другой клиент, во-вторых, я же не лошадь – надо было и отдохнуть!

– О’кей! – кивнул Тихий, удовлетворившись ее объяснениями. – Ну, пойдем.

Деваться было некуда, и Надежда, мысленно перекрестившись и с трудом переводя дух, неуверенно двинулась по дорожке, ведущей в сторону соседнего дома.

– Возьми меня под руку, – приказал Тихий, и Надежда послушно положила холодную кисть на не менее холодный рукав его кожаной куртки.

– Что я должна буду делать? – спросила она, когда они перешли через улицу и направились к подъезду.