Мой чемпион - [8]

— Твои автомобили стоят дороже, чем мой дом в Калифорнии!

Скотт пожал плечами.

— Это всего лишь деньги.

— Не все так думают, — ответила Рейн, прищурив глаза.

— Мы будем обсуждать эту тему?

Рейн ничего не ответила, а Скотт понял, что именно так и будет. Ему и прежде встречался такой тип женщин, как Рейн. Они всегда испытывали явное неудобство по поводу тех сумасшедших денег, которыми он располагал. Скотт ненавидел разговоры по поводу его богатства, потому что деньги были всего лишь частью созданного им образа.

— Я начал работать, когда мне было девять месяцев, — объяснил Скотт.

— Я знаю.

— И поэтому я не могу быть бедным, пойми. Все свое детство я потратил на то, чтобы зарабатывать деньги.

— Я должна на коленях вымаливать твое прошение?

Скотт немного расслабился.

— Может быть, чуть позже.

— Меня не волнуют денежные вопросы. Просто была немного шокирована списком перечисленных транспортных средств.

— Давай покончим с этим, — жалобно попросил Скотт.

Рейн наклонила голову, потом подарила ему такой взгляд из-под густых ресниц, который поразил его до глубины души.

— Хорошо, я закончу эту тему, особенно если ты разрешишь мне сесть за руль «порше».

— Разве не ты вчера въехала в защитное ограждение на машине съемочной группы?

Рейн смущенно пожала плечами.

— Вся эта история слишком преувеличена. Машина не пострадала.

— Я подумаю. Может, стоит разрешить тебе проехать на обратном пути?.. — Скотт прошел через парковочную площадку к машине с открывающимся верхом. Он открыл багажник и достал две бейсболки. — Если мы берем эту машину, то без кепок не обойтись. Солнце напечет голову. Какую ты выбираешь? «Янки» или «Ред Сокс»?

— А почему у тебя кепки Восточного побережья? Я думала, ты вырос в Лос-Анджелесе.

— Так и есть. «Ред Сокс» — кепка Хайдеиа, а кепку «Янки» я выбрал, чтобы подразнить его.

Скотт открыл ей дверцу машины, и Рейн как-то странно посмотрела на него, прежде чем скользнуть в нее.

— Что означает сей взгляд?

— Большинство мужчин не придерживают дверцу.

— У большинства мужчин нет такой матери, как у меня. Она просто помешана на хороших манерах.

— Тогда она чем-то похожа на мою мать.

— Знаешь, когда я был ребенком, мама тщательно следила, чтобы никто не использовал меня в своих интересах. Она и сейчас продолжает присматривать за мной.

— А твой отец?

— Он поддерживает мать, когда ей это нужно. Но его устраивает, что она занимает лидирующую позицию.

— Значит, они хорошая пара.

— Значит, так. А твои родители? — спросил Скотт, опуская верх машины. Потом он завел двигатель, и они выехали из гаража.

— Мои родители развелись. Мать повторно вышла замуж, когда мне было шестнадцать лет. Мы не очень близки с ней.

— А отец?

— Отец живет на Восточном побережье, поэтому мы с ним не видимся.

— А мои родители живут в Малибу, и я встречаюсь с ними всякий раз, когда бываю в Лос-Анджелесе.

Рейн ничего не сказала в ответ, а Скотт повернул на главную дорогу и поехал по направлению к Ред-Рок.

— Жаль, что я не спросил о твоих планах заранее. Мы могли бы получить разрешение на восхождение.

— У меня случился бы сердечный приступ, если бы я только попыталась сделать это.

— Здесь нет ничего трудного.

— Конечно, падать легко.

— За кого ты меня принимаешь? Я никогда не позволю тебе упасть.

— Перестань. Слишком складно ты все говоришь. Запомни, я поставила на тебя и твои красноречивые принципы.

Скотту хотелось подыграть ей, превратить все в шутку. Но было в Рейн что-то настоящее… Он почувствовал ее боль, когда она говорила об отсутствии взаимопонимания с матерью. Ему захотелось обнять ее и пообещать, что она никогда больше не останется одна.

Неважно, насколько Рейн заинтриговала его, все в их отношениях будет так же, как и раньше с другими женщинами. Незабываемо и… мимолетно.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Когда они въехали в каньон национального заповедника «Ред-Рок», в машине повисла напряженная тишина. Здесь все было так необычно для Рейн, привыкшей к переполненным улицам. Она глубоко вздохнула и закрыла глаза.

— С тобой все в порядке?

— Да, — ответила Рейн. Все вдруг исчезло куда-то: пари Скотта со Стиви, внутреннее напряжение, связанное с повышенным вниманием Скотта к ней. Не осталось ничего, только они вдвоем и природа.

— Рейн, ты плохо себя чувствуешь?

— Все в порядке, просто я подумала, как здесь все отличается от Лас-Вегаса. Примерно так я все себе и представляла, но должна предупредить, что вообще-то я очень далека от природы.

— Ничего страшного, зато я близок к ней. Все свое свободное время провожу на природе.

Артист, который знает мир как свои пять пальцев, проводит время как обычный человек? — подумала Рейн, а вслух произнесла:

— До сих пор не верится, что такая красота совсем недалеко от нашего отеля.

Что я делаю? Это ошибка, думала Рейн. Ее внутренний голос твердил об этом с самого начала, но она по глупости решила, что может слегка приоткрыть завесу в тот мир, о котором когда-то запретила себе думать.

Она слишком долго была вне игры, чтобы обвести этого парня, и хорошо знала об этом. Кроме того, Рейн мешали взыгравшие гормоны. Ей хотелось просто откинуться в кресле и наслаждаться присутствием Скотта. Человека, который начал играть раньше, чем ходить или говорить, который делал в своей жизни ставки на все, что только находилось под солнцем.