Мой чемпион - [31]

Он надел ей кольцо на палец.

— Для меня будет большой честью, если ты скажешь «да» и будешь носить это кольцо.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Рейн смотрела па старинное кольцо на своем пальце, не в состоянии поверить в то, что она услышала. Ей хотелось сказать «да».

— Рейн? — позвал Скотт, продолжая стоять перед ней на коленях.

Ее рука покоилась в его большой и теплой ладони. Она чувствовала себя в безопасности, как всегда хотела себя чувствовать.

— Я… Я не знаю, возможно ли это…

— Но почему нет? — воскликнул Скотт, вскакивая на ноги.

Предложение стало неожиданным для Рейн, хотя намек на то, что Скотт обдумывал серьезные отношения с ней, был сделан, еще когда он познакомил ее со своими родителями.

Тогда, в тот уик-энд, она поняла, откуда происходит настоящий Скотт. Его родители, бывшие учителя, были умными и милыми людьми. Рейн всегда желала для себя таких родителей. И Скотт тоже принадлежал к тому типу мужчин, которого она мечтала видеть рядом с собой. Если бы не его любовь к приключениям и игре…

— Я не думала о нас с этой точки зрения.

Скотт вернулся на свое место за столом и, потянувшись через стол, взял ее за руки.

— Рейн, милая, мне нужна только ты. Только с тобой я хочу проводить дни и ночи. Только тебя я хочу держать в своих объятиях и любить. Только ты нужна мне рядом.

Какие трогательные слова! Скотт говорил их совершенно искренне, и это пугало Рейн. Да, она любит Скотта. Во всяком случае, сейчас ей так кажется. Но вдруг она ошибается? Они все это время врали друг другу…

— Дорогая, я клянусь, ты не пожалеешь!

— Я не боюсь, что пожалею.

— А чего же ты боишься?

— Что все это не настоящее. Ты ведь игрок по своей натуре, ты так устроен. Все в твоей жизни — риск или вызов судьбе. — (Скотт покачал головой.) — И наше первое свидание было вызовом. В этом твой подход к жизни и к тому, как ты живешь. Мне это не нравится. У меня есть свои мечты о том, какими должны быть муж и жена.

— Я могу все твои мечты превратить в реальность. Скажи, что ты хочешь, я окружу тебя любовью и заботой на всю жизнь.

Как она может сказать «нет»? Как можно не принять его предложения? Он предлагал воплотить в жизнь все ее тайные мечты.

— Пусть наши мечты станут явью, — произнес Скотт.

Рейн вдруг вспомнила, что ее отец много раз говорил ей то же самое. Правда, Скотт — не ее отец…

— Мечты — это еще не жизнь, — сказала Рейн, снимая с пальца кольцо.

— О чем ты говоришь?

— Тебе нужна не такая женщина, как я. Тебе нужна та, которая согласна играть в твои игры. Я не такая.

— Мне нужна ты, — сказал Скотт, взяв кольцо. Другой рукой он взял Рейн за запястье и поцеловал ей ладонь. — А я буду тебе хорошим мужем.

Рейн закрыла глаза. Вот как складывается ее жизнь. Либо рискнуть и согласиться на его предложение, всю жизнь зная, что она обманом влюбила его в себя, либо уйти и провести остаток жизни в одиночестве.

— Боюсь, что за пределами Лас-Вегаса все будет по-другому. Как только ты увидишь меня в реальном мире, ты поймешь, почему больше не хочешь видеть меня своей женой.

Скотт покачал головой, снова целуя ее ладонь и запястье. Он положил кольцо ей на ладонь и мягко сжал ее пальцы.

— Я никогда не сделаю этого, дорогая.

— Ты говоришь так сейчас, когда все идет хорошо. Ты выигрывал на шоу и в казино здесь, в Лас-Вегасе. А что будет, когда победам придет конец? Что произойдет тогда?

Скотт ничего не сказал.

Рейн унижала его, но не преднамеренно. Ей следовало давно положить конец их отношениям, чтобы никто из них не испытывал боли. А она знала, как больно Скотту. Но она не может выйти за него, просто не может!

Рейн раскрыла ладонь и посмотрела на семейную драгоценность, которую Скотт хотел подарить ей.

— Прости, Скотт, но я не могу выйти за тебя замуж.

Рейн отдала ему кольцо и пошла прочь от магии ночи, от магии мужчины, от магии любви. Потому что Рейн Монтгомери знает, магия — это просто иллюзия.

Скотт смотрел, как она уходит, не в состоянии поверить, что все так обернулось. Потом он запихнул кольцо в карман и побежал за Рейн, остановив ее у самого лифта.

— Ты не можешь уйти просто так!

— Могу. — По ее щекам струились слезы.

Скотт обнял ее, не желая видеть ее боль. Он не собирался делать ей больно. Он хотел решить все проблемы, хотел сделать ее счастливой. Влюбившись в первый раз, он хотел показать миру свою женщину.

Рейн шмыгнула носом, и Скотт, найдя в заднем кармане носовой платок, протянул его ей.

— Спасибо, — она аккуратно свернула платок и вернула его Скотту.

— Для слез нет причины, Рейн. Наша помолвка может длиться столько, сколько времени тебе нужно для принятия решения о замужестве.

— Дело не только в этом. — Рейн отступила на насколько шагов, устанавливая дистанцию между ними.

— Тогда, в чем, черт побери? — воскликнул Скотт, разочарованный тем, что не смог убедительно обрисовать ей их совместную жизнь.

— Я… Я не могу доверять тебе, — сказала Рейн, закусив губу.

— Но ты доверяла мне, пока не вмешалась пресса и не разрушила все.

— Я не могу доверить тебе свое сердце, — тихо добавила Рейн.

— Черт побери, Рейн, я ведь не твой отец! Я не собираюсь давать обещания и потом не выполнять их. Неужели ты еще не поняла это? Не заставляй меня расплачиваться за грехи своего отца. Я не собираюсь заставлять тебя выходить за меня замуж. Это слишком важное для меня решение. Ты слишком дорога мне. Ты должна поверить. Пока ты не готова к этому, у нас ничего не получится.