Мой брат – моя истинная пара - [42]

Удивительно, как он угадал мою внешность? Почувствовал? Вообразил? Увидел сквозь облик своей сестры меня настоящую?

Почему-то меня это ужасно обрадовало. Его тянуло ко мне, а не к Эсуми. Он целовал меня, а не её. Я ему нравлюсь. Я готова была кричать это вслух. Я ему нравлюсь!

Я отвечала на его поцелуи, медленно растворяясь в блаженстве. Господи, наконец-то можно. Наконец-то можно вот так прильнуть к нему, не опасаясь, что он посмотрит на меня с отвращением. Можно запускать руки в его рыжие волосы, можно обнимать крепкую шею, уплывать в сводящем с ума запахе его тела. Умирать от прикосновения его пальцев к спине, от того, как сильно, почти до боли, они вжимаются в кожу. И неважно, что будет дальше. Неважно, что для всего мира мы по-прежнему брат и сестра. Важно, что его тянет ко мне так же сильно, как и меня к нему. Что это взаимно.

Вот только я почти сразу поняла, насколько ошибалась. Когда из-за спины Райена раздалось чьё-то аханье и незнакомый женский голос с изумлением спросил:

— Юный хозяин?! Господин Райен?

Я вздрогнула, Райен рывком обернулся. Загородил меня собой, так, чтобы окликнувшая не увидела. Я прильнула щекой к его спине, молясь, чтобы той не пришло в голову попытаться заглянуть. Если это кто-то из его знакомых… из людей наших родителей, он — вернее, она — знает и Эсуми тоже. Вот это слухи пойдут по герцогству: брат и сестра Лилле бесстыже целовались при гостинице в соседнем городишке.

— Анней, — напряжённо сказал Райен, как бы приветствуя.

Я покопалась в воспоминаниях Эсуми: да, так звали одну из служанок в замке родителей. Скорее всего, сегодня её выходной, вот она и приехала в город. Насколько Эсуми помнила, Анней была родом как раз отсюда.

— А я-то своих навестить приехала! — словоохотливо отозвалась служанка, подтверждая информацию. — А вы…

Райен слегка качнулся в сторону, и я поняла, что Анней сделала движение заглянуть ему за спину.

— …неужто невесту привезли? — та не унималась.

— Анней, — голос Райена стал строже. — Рад видеть в добром здравии. Всё, что вам нужно будет знать, вы обязательно узнаете.

Вжавшись в его спину, я невольно отвесила челюсть. Вот это ответил, вежливо, но жёстко. Не ожидала. И стало тепло на сердце, внутри словно побежали маленькие пузырьки радости: ведь это он меня защищает.

— Ох, конечно, господин Райен, извините, я не подумала, — бормоча извинения, Анней зашаркала ногами, удаляясь.

Выждав некоторое время, Райен осторожно повернулся. Взглянул на меня. На его лице было виноватое выражение, в глазах промелькнула несвойственная беззащитность. Моя радость тут же утихла, сменилась раскаянием. Нам не следовало целоваться здесь, где ходят люди, где мы вполне можем встретить кого-нибудь знакомого. Наша связь для окружающих — нонсенс.

Но я всё равно не могла не чувствовать счастье. Осторожно протянула руку и не удивилась, встретив на полпути его руку — хотя он не видел, что я потянулась, мы смотрели друг другу в глаза. Райен сглотнул, кадык ощутимо дёрнулся. Ничего не сказал, но его ладонь сжала мою сильно-сильно, до боли, а потом его пальцы раздвинули мои и сплелись с ними.

— Пойдём… — хрипотца его голоса царапнула бархатом мой слух. — Скоро принесут еду.

И мы пошли: он — шагая размашисто, выпрямившись, со спокойным достоинством, и я — ухватившись за его большую руку и старательно пряча лицо за волосами. Слава богу, Анней нигде не было видно, как и других знакомых Эсуми персон.

За едой мы не проронили ни слова о том, что только что произошло. Слова были не нужны, наш недавний поцелуй всё сказал и так. На душе царило спокойствие. Ничего, что я в теле его сестры — мы обязательно найдём способ с этим справиться. Мне хотелось в это верить.

Глава 15

В замок мы прибыли поздно ночью, зато со всеми удобствами, не на дилижансе, а на наёмном экипаже. В его тесном пахнущем кожей нутре было очень удобно болтать, обниматься и целоваться — так что к тому времени, когда мы сошли у парадного входа, губы у меня горели, да и у Райена подозрительно припухли. Правда, поцелуи были самым большим, что мы могли себе позволить. Мы не обсуждали это, но оба словно знали, где пролегает граница, до какой степени мы можем позволить себе зайти.

Но вот отказаться от переплетения рук было неимоверно сложно. Я вообще с удовольствием бы прилипла к Райену намертво, обнимала бы его руку, раз уж идти в обнимку было сложно — но здесь, на территории замка, мы обязаны были сохранять дистанцию. И я шла с ним рядом, опустив руку, но не касаясь, чувствуя пальцами тепло его ладони и молча страдая от невозможности дотронуться. От оглушающего притяжения я даже толком не разглядела ни замок, ни окрестности, так, просто, отметила себе величественную кладку, мох, пробирающийся по низу, покрытые плющом стены, высокую башню, в которой, как я знала от Эсуми, никто не живёт, и скопище остроносых синих крыш в центре — собственно, средоточие замка, где жила герцогская семья.

Стражник, встретивший нас от парадных ворот и шедший впереди с огромным фонарём, довёл нас до самых дверей, постучал в большой тяжёлый молоточек в виде медной головы льва и откланялся, когда двери начали открываться.