Мой ангел - [26]

Быстрым движением он перевернулся и оказался над ней. С первым же поцелуем, они устремились к взаимному счастью.

— 29-

Несмотря на практически бессонную ночь, утром Дмитрий проснулся задолго до звонка будильника. Он неподвижно лежал с закрытыми глазами, стараясь не разбудить Гелю, тихо посапывающую на его руке и воспроизводил в памяти все услышанные ранее разговоры, еще раз прокучивал в голове информацию, и вопросов у него возникало все больше и больше. Он уже был уверен, что все делает правильно. Оставалось совсем немного, чтобы подтвердить его догадки, но для этого необходимо было плотно поработать с архивными данными и попытаться найти возможность ознакомиться с закрытой информацией.

Внезапно пронзительно запикал будильник. Геля зашевелилась, проснулась, сладко потянулась, перекатилась через Диму и со словами "я первая" скрылась в ванной комнате.

Дмитрий усмехнулся, отключил навязчивый звук и продолжил лежать на кровати. Не было ни удивления, ни раздражения от присутствия другого человека в доме, как бывало раньше. Наоборот, казалось, что так и должно быть и никак иначе.

Наскоро выпив кофе и получив выговор от Ангелины, что в доме нет нормальной еды и так жить нельзя, Дима отвез ее на работу в больницу, а сам, не смотря на отгул, поехал к себе в отдел.

В кабинете уже находился Николай Крылов, который при взгляде на него хмыкнул и отметил, что тот выглядит подозрительно счастливым. Павлов пропустил его замечание мимо ушей и попросил найти телефон их общего знакомого Олега, работающего в органах безопасности. Дмитрию срочно потребовалось выяснить более детальную информацию о Карле Кош-Кохеле, его аресте и делу. Он подсознательно чувствовал, что это может значительно прояснить непростую ситуацию.

Крылов, прокрутил список номеров в своем телефоне и продиктовал Павлову цифры, которые тот сразу набрал. Олег пообещал подумать, чем он может помочь и позже перезвонить.

Чтобы не тратить понапрасну время, Дима отправился в архив, где его уже узнавали и шутили, что скоро он совсем переберется к ним на работу. В последний раз он проводил столько времени за изучением архивной информацией, еще учась на историческом факультете университета. Большую часть дня он внимательно вчитывался в неровные строки, написанные выцветшими фиолетовыми чернилами, с трудом разбирая подчерк и, по привычке, рисуя в своем блокноте какие-то символы, составляя из них схемы.

К концу рабочего дня перезвонил Олег и предложил приехать к нему на службу, потому как дело, которое интересовало Диму, он мог дать только для ознакомления и только у себя на работе и того это вполне устроило.

Освободился он только поздним вечером и с удивлением для себя отметил, что ему не терпится поскорее очутиться дома, потому что там, его уже ждала любимая Геля.

Дима зашел к себе домой, почувствовал вкусные запахи, доносящиеся с кухни, и осознал, что теперь это не просто квартира, место, где можно переночевать, а с появлением Гели, теперь это стало именно домом, местом, куда хочется возвращаться. Она выглянула из кухни, увидев Диму, подошла и потерлась носом о его щеку:

— Я скучала, — сказала Геля, помогая снять ему куртку — мой руки и иди ужинать, ты, наверное, голодный.

Дима поцеловал ее в нос и искренне ответил:

— Очень!

Пока он ел, Геля сидела за столом напротив него и с нежностью на него смотрела.

— Я очень счастлива, — сказала она, — У меня такое чувство, что без тебя жила не я, а кто-то другой и все, что было — было не со мной. А я в свои восемнадцать лет провалилась в какую-то временную дыру и появилась уже взрослой тридцативосьмилетней женщиной. Прости, Дима, я говорю какие-то глупости, — смутилась она. Затем тяжело вздохнула и добавила, — а еще я чувствую себя очень скверно от того, что нас с тобой воссоединила такая трагедия.

— Гель, — Дима взял ее за руку, — давай считать это прощальным подарком Оленьки. Она всегда была добрым и светлым человечком.

Он подвинулся к ней на табуретке, обнял за плечи и тихо произнес:

— Знаешь, незримо ты была со мной всегда. Когда мне было трудно, я всегда мысленно обращался к тебе за помощью. Я не мог представить свою жизнь без тебя. Но я не смогу чувствовать себя полноценно счастливым, пока не расследую это дело. Я должен обязательно найти того, кто это сделал… для Оленьки, для Мити и для тебя.

— 30-

К 1948 году Ленинград практически восстановил свой облик и снова начал жить привычной довоенной жизнью. Мужчины все больше сменяли военную форму на классические костюмы, а женщины изо всех сил старались выглядеть красивыми и модными.

Теплый летний солнечный день собрал в зоопарке множество посетителей. Гомон стоял несусветный. Со всех сторон доносились обрывки разговоров, веселый смех, детское повизгивание и звуки, производимые животными.

По одной из дорожек неспешно шла симпатичная молодая девушка в клетчатом платье с белым воротником и ела мороженое. Она на некоторое время останавливалась у каждого вольера и с большим любопытством рассматривала находящихся за ним животных. У бассейна с бегемотом она задержалась чуть дольше. Вначале постояла на одном месте, затем, посмотрев на часы, обошла вольер вокруг. Еще раз взглянула на часы и отошла к соседней клетке. Через некоторое время вернулась и еще долго смотрела на бегемота. Если бы в тот момент кто-то внимательно к ней присмотрелся, то мог бы заметить, что бегемот ее совсем не интересует, в ее глазах был испуг и смятение. Она в очередной раз посмотрела на часы, пробралась сквозь толпу зевак и направилась на выход.