Мотылек летит на пламя - [29]

Пока Сара подыскивала что-нибудь более-менее подходящее, хозяйка магазина разговорилась с Айрин. Выяснилось, что она тоже ирландка, приехавшая в Америку почти двадцать лет назад: женщина с жадностью расспрашивала Айрин про покинутую родину. Узнав об ужасах голода, опустевших деревнях с домами-призраками и заброшенными кладбищами, хозяйка прониклась сочувствием к покупательнице и показала ей дивное платье из шелка цвета морской волны, отделанное золотым кружевом.

Айрин примерила платье. Оно выгодно оттеняло цвет волос и глаз и сидело как влитое. Вместо бедной изголодавшейся родственницы Сара внезапно увидела привлекательную юную особу. Она замерла, не зная, что сказать. Хозяйка принесла и туфли — золотистые бальные туфли с перекрещивающимися на щиколотках лиловыми лентами.

Глаза Лилы загорелись от восторга. Не выдержав, она звонко рассмеялась и захлопала в ладоши. Остальные немедленно сбросили оцепенение: лицо Айрин залила краска удовольствия, взор Сары потемнел, а Касси привычно фыркнула.

— Берем? — Айрин смотрела на Сару с такой наивной радостью, что та невольно ощутила себя женщиной намного опытнее и старше, чем была на самом деле.

— Хорошо, — отчеканила она и заплатила.

Платье уложили в коробку, и служанки отнесли покупки в экипаж. Оставалось купить кое-какие мелочи туалета и порадовать подарками рабынь. Лила получила отрез пестрой ткани, хотя больше всего ей хотелось, чтобы для нее сшили черное форменное платье, какое было у Касси, а в придачу белоснежную наколку и накрахмаленный фартук.

Напоследок заглянули в магазин, где торговали мебелью и предметами интерьера, и Айрин с некоторым страхом разглядывала диваны и кресла, обитые бархатом и плюшем, отделанные бахромой и кистями, лампы из цветного стекла и массу драпировок, ярких и пышных, как в восточной сказке.

Вскоре они встретились с мистером Уильямом. Он похвалил дочь и племянницу за то, что они так быстро и удачно справились, и сказал Айрин, что ее ждет сюрприз.

Сюрпризом оказалась лошадь, великолепная гнедая лошадь под изящным дамским седлом: самое чудесное животное, какое Айрин случалось видеть. Мистер Уильям заметил, что племяннице необходимо сшить амазонку, а потом повел девушек в ресторан. Касси и Лила отправились обедать в харчевню на берегу, где обслуживали цветных.

Рабыни спросили жареного цыпленка с бататом; в ожидании заказа Касси решила поболтать с Лилой.

— Когда ты работала на плантации, у тебя был ухажер? — спросила она.

Мулатка покачала головой.

— Я слышала, что вы там спите с каждым негром и сами не знаете, от кого рожаете детей!

— Это неправда.

Касси рассмеялась.

— Только не говори мне, что ты еще девственница!

Лила смутилась и ничего не ответила. После вечера, проведенного в негритянской хижине, она встречалась с Джейком всего два раза и многое отдала бы за то, чтобы спать в его объятиях каждую ночь.

Между тем Касси продолжала говорить:

— Правда, что старший надсмотрщик не пропускает ни одной молодой негритянки?

— Ко мне он ни разу не приставал.

— А красавец Алан? Что ты о нем знаешь? Он обращается с тобой, как с давней знакомой.

— Когда он был заперт в карцере, я привела к нему доктора. А вскоре его взяли в дом.

— После бала, — сказала Касси, — домашним слугам поставят угощение. Думаю, от стаканчика виски у него развяжется язык, и я узнаю, что у него на уме. Кстати, зачем он понадобился твоей хозяйке?

— Она его пожалела. На плантации его могли забить до смерти.

— «Пожалела»! — передразнила Касси. — Лучше бы пожалела себя. Мисс Сара ее не любит, а я не завидую тем, кто впал к ней в немилость.

Лила невольно сжалась в предчувствии грозы. Если мисс Сара, как говорила Касси, и впрямь «положила глаз на мистера Китинга», ей несдобровать.

После обеда господа и слуги встретились возле экипажа. Настало время возвращаться домой.

Айрин держала в руках книгу. Завидев книжную лавку, она попросила у дяди позволения посмотреть романы и к немалой радости обнаружила на полках «Алую букву». Она была готова прижать к сердцу изданный в Бостоне томик с необычным названием: ей казалось, что между строк этой книги спрятан ключ к ее будущему.

Через несколько дней после возвращения из Чарльстона Сара отправила негритенка на плантацию с поручением позвать доктора Китинга.

Когда Джейк вошел в комнату, на бледных щеках Сары вспыхнул румянец, ее каштановые ресницы затрепетали, а во взоре голубых глаз промелькнула затаенная обида.

Она каждый вечер прогуливалась знакомой тропинкой, но он не появлялся, и Сара ломала голову над тем, что бы это значило.

Как ни странно, мысль о том, что Джейку безразличны ее деньги, полный черных слуг дом, поля с величавыми рядами хлопчатника, невольно вызывала у Сары уважение.

— Простите, что отвлекаю вас от дел, — сказала она, поднимаясь из-за стола. — Мне необходимо с вами поговорить.

Джейк неловко поклонился.

— У меня в самом деле много работы. Несколько человек заболели малярией, один негр сломал ногу, а еще я принял трудные роды и пока не уверен, что младенец выживет. Мне кажется, надо освобождать негритянок от работы в поле самое меньшее за три месяца до родов. Они не должны напрягаться и поднимать тяжести. Вы, как женщина, должны это понимать.