Мострал: место действия Ленсон - [37]
Бежать было неудобно и больно — кровь заливала мои сапоги, боль, пока еще не очень сильная, но уже ощутимая, откликалась на каждый шаг.
Но вот, огибая тела, я достигла шестого строения. Внутри слышались крики и возня. На втором этаже трехэтажного дома находились люди. Трое теснили двоих, которые прикрывали собой еще пятерых. В комнате уже было два трупа.
Оскальзываясь на собственной крови, я вломилась в помещение, схватила лежащую тут же доску, которая была частью лестничных перил еще сегодня утром. Доску я опустила прямо на голову самому крупному нападающему. Она вошла с противным треском и хлюпаньем, а плечистый и высокий мужчина мешком рухнул на пол. Доска так и осталась торчать из головы. На том ее конце был гвоздь длиной в ладонь, которого я не заметила.
Игнорируя трясущиеся руки, я искала артефакт «Забвение (два часа, откат сразу)». Нашелся он только тогда, когда оставшиеся двое зажали меня к стене. Спешно активированный артефакт я сунула в руку одному, дернулась в сторону второго и вот он сработал на всех, кто его касался. Мне повезло: первый, пытаясь не дать мне уйти, наткнулся на второго, задевая его артефактом.
Короткая золотистая вспышка, и на меня удивленно лупают глазами два рослых мужчины.
— А где мы? — С детской непосредственностью в глазах обратился один из нихко мне.
— Шестое строение по Лазарету. — Хрипло ответила я.
Они синхронно кивнули и вышли из дома. Мы услышали топот ног по лестнице и захлопывающуюся дверь.
Как только прекратился шум от этих двоих, послышалась возня и рычание. Бегло осмотрев находящихся в комнате, я не нашла Нешку и побежала на звук.
Ну как побежала… действие артефакта заканчивалось, так что двигаться было очень больно, но я старалась это игнорировать. Ногу начало жечь — похоже кралик был-таки чем-то намазан.
В каморке под самой крышей нашлась моя потеря. Но в самом худшем положении, из всех, кого я видела сегодня.
Нешка лежала на полу, вокруг ее головы растеклась приличная лужа крови. Над ней, в характерной для насильника позе, изо всех сил трудился грузный мужчина. «Не такая она», — порыкивал он. «Новую жизнь начала. Тоже мне принцессуля».
Ярость застила мне глаза. Я, не помня себя, от нахлынувших чувств, верезжа на очень высокой ноте, кинулась на урода. Мне, вероятно, помог случай: мужик просто не ожидал помех в своем отвратительном деле. Не прекращая издавать этот непонятный мне звук, я сорвала с пояса отдельно висящее там «Перемещение», активировала его и мы оказались на улице, летящие на крышу рядом стоящего сарая. Крыша не была надежной — ее проломило нашим весом и мы, собирая все полки и выступы, рухнули на застеленный соломой земляной пол.
Я ощутила жжение в животе, потом почувствовала, как по коже течет горячая кровь. Мужик пришел в себя существенно быстрее меня и успел воткнуть мне здоровый тесак в живот. Сейчас он уселся на меня верхом и методично избивал. С трудом повернув голову, я нашла глазами мотыгу. Совсем рядом лежит — только руку протяни.
С еще большим трудом я до нее дотянулась. Что меня удивило, мужик и попытки не сделал мне помешать. Будто ощутив второе дыхание, я схватила садовый инструмент, перехватила мотыгу двумя руками над головой и со свистом вогнала ее по самое основание в голову ублюдку. Тот медленно завалился вперед, уперевшись рукояткой мотыги в пол.
Проявляя прямо-таки чудеса стойкости, я спихнула с себя его тело — тот завалился на бок и мне прилетело рукояткой мотыги по голове. Уже чувствуя покидающее меня сознание, я вытащила из себя тесак и как смогла сильно ударила его тем самым тесаком в пах, заправить содержимое которого ему перед смертью не позволили обстоятельства.
И только после этого я позволила своему сознанию ускользнуть от меня. Последней даже не мыслью, а импульсом, стало беспокойство за Нешку, к которой я привязалась как к младшей, не по годам взрослой, сестре.
Очнулась я уже в больничном крыле работного дома. Это был не первый раз, но до этого в сознание я приходило вспышками. Слышала свой крик, потом его догоняла боль, и я проваливалась обратно в спасительную темноту. Потом я пришла в сознание уже более уверенно, но все равно слабенько и ненадолго.
А теперь вот, я очередной раз очнулась и пыталась не расплакаться. Не получалось — горячие жгучие слезы все равно текли по вискам, теряясь где-то в волосах. Все чувства были перемешаны и ощущались как-то глухо, как будто меня от них отделяет стена, из-за которой долетают лишь отголоски реальных острых чувств. Живот болел, хотелось пить, кружилась голова и было страшно. Меня сковал парализующий ужас, выжигающий душу, заставляющий испуганно жаться в угол, ища поддержки у стен. Проблема моя была лишь в том, что двигаться с не могла. Как не пыталась сдвинуться ближе к стене, ничего из моих стараний не вышло.
