Моссад. История лучшей в мире разведки - [35]

Круг возможных мест все время сужался, но это могло бы еще затянуться и, не исключено, окончилось бы как-то по-другому, если бы по возвращению из «отпуска» Эли не развернул самоубийственную активность. Передатчик Коэна практически не умолкал. За пять недель он отправил в Тель-Авив тридцать пять радиограмм. С какой-то обреченностью Коэн выходил в эфир в одно и то же время, в 8.30 утра, что намного облегчало поиск радиопередатчика. Иногда он выходил в эфир два раза в день.

Круг сужался; опытными пеленгаторщиками были применены некоторые специальные приемы: несколько раз по району во время сеансов выборочно отключалось электроснабжение и Коэну приходилось переходить на автономное питание — что не могло не сопровождаться некоторыми изменениями в характеристиках передачи.

16 января 1965 года был окружен и тщательно обыскан соседний дом — а Коэн потерял всякую бдительность и работал на рации, как будто находился в своей стране.

18 января 1965 г. утром снова был обесточен район — и передатчик Коэна, с автономным питанием, оказался единственным, который нарушил радиомолчание.

Круг предельно сузился. На крыше была обнаружена «персональная» антенна Элиаху; люди полковника Суэдани ворвались в квартиру Коэна — и захватили его с поличным во время радиосеанса. При тщательном ' обыске в квартире был обнаружен и второй передатчик и все шпионское оборудование.

Начались интенсивные допросы.

Суэдани пытался использовать Коэна для радиоигры; радисты тщательно следили, чтобы Коэн не вставил в текст передачи какой-нибудь условный знак, но «знак» был передан — это было заранее условленное изменение ритма, никак не фиксируемое непосвященными. Было получено условленное подтверждение приема; после второй, так же «кодированной» передачи, из Тель-Авива пришло сообщение: «Ваши последние два сообщения недостаточно полные. Пожалуйста, повторите их сегодня вечером». Это был знак того, что в Тель-Авиве знают о попытках радиоигры.

24 января сирийцы приказали Коэну направить последнюю радиограмму, адресованную премьеру Леви Эшколу: «Камиль и его друзья некоторое время погостят у нас. Мы сообщим вам об их дальнейшей судьбе».

Было арестовано несколько сотен человек, связанных с Коэном, в том числе Маази Захер ад-Дин, Жорж Саиф и шейх Аль-Ад. Президент Хафез Асад оказался в крайне неловком положении. Коэн признался, что был израильским шпионом, но несмотря на жестокие пытки, которым его подвергали четыре недели, не сказал больше ничего полезного для сирийцев. Суд военного трибунала приговорил Коэна к смертной казни, а нескольких его «соучастников» — к пяти годам каторги.

Обращения Папы Римского Павла, королев Великобритании и Бельгии, целого ряда европейских правительств и даже Москвы с ходатайством о помиловании Эли Коэна не дали результата. На рассвете 18 мая 1965 г. Коэн под восторженные крики толпы был публично повешен на площади Эль-Марга (Мучеников) в Дамаске. Казнь транслировалась по телевидению.

Вольфганг Лотц

Лотц родился в 1921 году в Германии, в Мангейме. Его мать Елена была еврейской актрисой, а христианин-отец Ганс — директором театра в Гамбурге, затем менеджером берлинского театра. К счастью для Вольфганга, в детстве он не был подвергнут обрезанию.

После прихода к власти Гитлера родители Лотца в 1931 году развелись, и Елена уехала с сыном в Палестину, где работала в театре «Хабаима». Там Вольфганг взял себе имя Зеев Гур-Арей. Обучаясь в сельскохозяйственной школе Бен Шемен, он стал отличным наездником и так полюбил лошадей, что сам получил прозвище «Сус».^[57] Он свободно владел ивритом, немецким, английским и арабским языками.

В 1937 году Лотц вошел в подпольную группу «Хагана», ему была поручена охрана единственного автобуса, связывающего школу Бен Шемен с районом, населенном евреями, а также конное патрулирование территории у школы. С началом Второй мировой войны вступил в британскую армию и воевал в тылу Африканского корпуса Роммеля; в конце войны в звании сержанта работал в Каире военным переводчиком. В 1948–1949 годах Лотц в звании лейтенанта принимал участие в войне за независимость. В 1956 году он, уже майор, командовал ротой, которая захватила египетские позиции на Суэце.

Сразу после войны контакт с Лотцем установила военная разведка. Кандидат произвел положительное впечатление прежде всего тем, что совсем не походил на еврея. Позже Лотц вспоминал: «Я был блондином… много пил и был воплощением бывшего немецкого офицера». Общительный по натуре, с хорошими актерскими данными, храбрый и готовый на риск, он представлялся очень перспективным. Вербовщики не ошиблись: Лотц действительно оказался прекрасным агентом.

После очень напряженной подготовки Лотц — как за десять лет до него Макс Беннет — был направлен в Германию для закрепления легенды.

Лотц должен был стать немецким бизнесменом, который во время войны служил в гитлеровской армии в Северной Африке (Лотц много знал о корпусе Роммеля — участвовал в свое время и в боевых действиях против него, и в десятках допросов немецких пленных), а потом 11 лет занимался разведением скаковых лошадей в Австралии. Он в течение года жил сначала в Западном Берлине, потом в Мюнхене, часто менял адреса.