Москвины: «Лед для двоих» - [58]

Мне никогда не приходилось о чем-то его спрашивать. Если Игорь Борисович видел, что я что-то делаю не так, всегда подходил сам и говорил, как и что можно попробовать, чтобы получилось лучше. У меня ведь в то время не было никакой тренерской практики: начинать-то тренерскую работу после рождения дочери пришлось с нуля.

Поэтому я и колебалась, прежде чем дать согласие на работу с Ельцовой и Бушковым. Боялась, что просто не справлюсь с такой ответственностью.

Для меня пара такого уровня была совершенно недостижимым уровнем, космическим просто.

Незадолго до того, как Марина и Андрей мне позвонили, я отдала Москвиной свою спортсменку — Оксану Казакову. Она каталась в моей группе с Дмитрием Сухановым, который в 1989-м выиграл юниорское первенство мира с Женей Чернышевой. Но для Казаковой Дима, как партнер, был слабоват. Оксана задавливала его психологически — своим внутренним напором. Помню, я даже сказала ей однажды: «Оксанка, с таким характером — быть тебе олимпийской чемпионкой».

Она была совершенно бесстрашной. Даже безбашенной, я бы сказала. С хорошими прыжками к тому же.

Артур Дмитриев тогда искал партнершу, поскольку летом 1994-го сразу после Игр доброй воли Наташа Мишкутенок ушла из спорта. Вот я и сказала ему: «Попробуй». Понимала, что Оксане придется очень много работать, чтобы удовлетворять всем требованиям партнера такого уровня, но была уверена, что у них получится. Просто «видела» эту пару.

Было это сразу после чемпионата России 1995 года — в самом начале января, когда Ельцова и Бушков еще катались у Москвина. Казакова тогда очень хорошо отнеслась к моей идее. У нее ведь никаких других вариантов не было. Помню, мы сидели у меня дома на кухне и все это обсуждали. Там я и пообещала Оксане, что сделаю все ради того, чтобы она встала в пару с Артуром. Было очень жалко отдавать сильную спортсменку. В то же самое время я понимала, что держать ее в своей группе не имея возможности найти достойного партнера — тоже не выход.

Москвина первоначально была против кандидатуры Казаковой. Я знала об этом от Артура. И просто-таки задалась целью сделать все возможное для того, чтобы Тамара Николаевна переменила свое мнение. Мы с ребятами тренировались в каких-то парках, приходили по ночам в Юбилейный, чтобы показать уже «готовый» продукт. И в результате Москвина дала «добро».

* * *

Год спустя Казакова и Дмитриев выиграли чемпионат Европы в Софии. Комментируя их победу, Москвина, казалось, вообще не испытывала никаких эмоций:

— Пока рано делать какие-то выводы — у нас было не так много времени. Хотя то, что я уже вижу в исполнении ребят, мне нравится. Тренироваться вместе Оксана и Артур начали, по существу, только в мае. Решение поставить их в пару было принято в конце зимы, но на одной из первых тренировок ребята вдвоем упали при исполнении подкрутки, причем Оксана разорвала связки на ноге. Правда, выяснилось это далеко не сразу: она молчала как партизан — боялась, что мы узнаем, что травма серьезная, и откажемся от нее. Тем более что кандидаток на это место было много.

Артур, как мне кажется, именно тогда почувствовал, что у Оксаны очень сильный характер и безропотно соглашаться на роль ведомой она не станет. Значит, играть роль ведущего ему становится гораздо сложнее.

Из всех учеников, что когда-либо у меня были, Дмитриев — самый большой талант. Редкий. Мог выполнить что-угодно, что бы я не предлагала. Причем не просто делал все элементы, но прежде всего исходил из потребностей партнерши, чтобы ей было удобно кататься.

На соревнованиях Дмитриев катался не просто безошибочно, а я бы сказала нахально безошибочно. О таких спортсменах принято говорить «Плюс старт». Так вот у Артура было плюс три старта.

Другое дело, что в 1994-м он наверняка не знал — просто не мог знать, — насколько трудно все начинать с нуля, имея за спиной кучу заслуг и титулов. Я-то так или иначе привыкла периодически оставаться у разбитого корыта: именно такое чувство испытываешь, когда уходят чемпионы и тебе в полной мере дают почувствовать, что ты — никто.

Работать не в России, а за границей с иностранцами мне никогда не было так интересно, как дома. Когда нет абсолютного контакта со спортсменом, а есть только обучение технике катания, чувствуешь себя просто наемной рабочей силой. Чувство, надо сказать, крайне неприятное. Во всяком случае, для меня. А просто зарабатывать деньги я никогда не рвалась. После Игр в Лиллехаммере мы сознательно отказались от очень выгодного и, главное, долговременного контракта в США. Решили, что наша идея нас привлекает больше. Хотя, когда Артур начал работать с Оксаной, у нас пошли бешеные расходы: на костюмы, на сборы, на витамины… Если выражаться языком бизнеса, это своего рода инвестиция. Которая, надеюсь, окажется выгодной для всех.

Объективно говоря, среди нынешних фигуристов я не вижу никого, с кем нельзя было бы бороться. Возможно, не сейчас, через год, но это вполне реально. А пока надо только работать. Жаль, что у меня сейчас нет второй пары. Работать с двумя намного интереснее. Можно пробовать более разнообразную музыку, элементы. Различный стиль катания. А главное — в группе идет непрерывная конкуренция. Именно из этих соображений я исходила, когда приглашала к себе латвийских фигуристов Елену Бережную и Олега Шляхова. К сожалению, чуть позже Лена получила очень серьезную травму…