Москвичи и черкесы - [45]
ты попадешь ко владельцу.
У серны есть ноги, убежит она в скалы Кавказа;
у пташки есть крылья, улетит она в чащу дремучего леса; у золоточешуйчатой рыбки есть перья – уплывет она в воды Кубани.
У девицы ж сиротки нет от злодеев защиты.
Есть у ней молодец! Молодца хвалят! О, верно, защитит он девицу, о, верно, ее освободит он!
Он собою пригож и удал на коне и ужасен врагам, и страшны его шашка, кинжал и винтовка, а глаз смертоносен – прицелом винтовки когда направляет он пули полет роковой.
О, счастье рая должно быть – впиваться в любовный взор его смертоносных очей! О, рая блаженство, должно быть – принять на себя его мощной ладони ласканье, и слушать и страстно внимать —
его благородного сердца биенью.
Не то ожидает сиротку, бездомную девицу Кавказа; о горе, о горе сиротке!
Улетело то время, как девице-красавице гор оставаться сироткой завидная доля была.
Улетело то время, когда продавали черкешенку, девицу-сиротку, купцам истамбульским.
Красавицу гор отвозили тогда за море, за долы, за горы, – в далекую даль…
Счастливые
Правоверные!
В гарем падишаха приводили красотку.
В золото, шелк и парчу одевали; каменьем дорогим украшали; перед светлые очи султана выводили,
О, завидная доля, могучее сердце султана пленит! О, великое счастье быть предпочтенною целому рою красавиц!
Услада небесная – жить для любви и быть страстно любимой;
истомы иной не ведать, кроме истомы одних наслаждений!
Старуха прервала певицу.
– Ах, Кулле, Кулле! – сказала она, – не те уж времена! Свежи в моей памяти те годы, когда все завидовали землячкам, проданным в Стамбул. Теперь делать нечего, деваться некуда! Согласись лучше выйти замуж за жениха, которому владетель охотно тебя отдает.
– Нет, бабушка, никогда и ни за что в свете не соглашусь: он мне ненавистен.
– Ну так согласись на предложение владетеля Шерет-Лука; ведь от него куда деваться? Ты живешь в его дворе; что сказал он – то и сделает, вломится ночью сюда – кто тебя защитит от него?
Кулле строго взглянула на старуху; отвернула полу бешмета и, открыв тайный карман, сделанный в подкладке, показала рукоять кинжала, потом медленно, обдумывая слова, отвечала:
– Вот что защитит меня, мое оружие! Оно было страшно в руке отца моего и не будет игрушкой а моей! – Потом с жаром прибавила: – Шерет-Лука я ненавижу и презираю, гнушаюсь его позорными предложениями!
В это мгновение камешек упал в камин. Кулле подошла к камину и три раза щелкнула языком. Еще упал камешек. Кулле, обратя губки в трубу, вполголоса произнесла: «Мандахако» (поди сюда). И молодой черкес на аркане спустился в отверстие трубы [75]; кинжал и три пистолета висели у него за поясом. Он вышел из камина; старуха встала [76]. После первого приветствия он сказал:
– Кулле! Согласна ли ты выйти за меня замуж?
– Не знаю, Пшемаф! – отвечала девушка.
– Кто же знает? Кто удерживает тебя?
– Ты гяур или правоверный?
– Правоверный.
– Переменишь ли веру отцов?
– Никогда, да и незачем. Русские от меня этого не требуют.
– Оставишь ли гяуров? Перейдешь ли к черкесам?
– Никогда и ни за что в свете, даже и для тебя не сделал бы этого!
– Разве они тебе родственники?
– Русские для меня более чем родные: они меня воспитали, они меня кормят и не делают различия между мною и природными русскими. Я клялся служить русскому царю верно – этого достаточно!
– Да полно, Кулле, вздорить! – возопила старуха. – Если он тебя возьмет, где ж он найдет себе приют между единоземцев?
– Правда, – отвечала девушка, устремив испытующий взор на Пшемафа, и продолжала спрашивать: – А не покинешь ли меня, Пшемаф?
– Никогда.
– Поклянись.
– Клянусь кобылою пророка, четом и нечетом, никогда и ни для кого тебя не покидать.
– Буду ли я счастлива с тобою?
– Буду стараться всем, чем только могу, сделать тебя счастливой, но отвечай же, Кулле, идешь ли замуж за меня?
– Согласна.
– Когда же? Надо бежать!
– Я готова, у тебя готово ли все? Взял ли ты нужные предосторожности?
– Нынче опасно! Друзья мои не могут мне помочь, погоня может настигнуть нас.
– Так нынче не надо. Я всегда готова; когда же можно будет тебе?
– Пшемаф, ради Аллаха и последнего пророка, – возопила старуха, – увези мою внучку скорее: ты не поверишь, сколько горя переносит она от Шерет-Лука, грозящего ей ежедневно позором или несчастьем.
Пшемаф невольно ухватился за рукоять кинжала, зверски окинул глазами вокруг себя, будто ищет жертвы мщения:
– А, Шерет-Лук, – воскликнул он, но тотчас же умерил свое негодование.
– Завтра утром, Кулле, – сказал он, – черкес, который принесет тебе вот это, – и показал ей кольцо на пальце, – будет надежный человек; через него ты можешь уведомить меня о себе; он принадлежит к здешнему двору, имени его я не знаю. Когда он подаст тебе кольцо, дай ему вот это! – и подал ей рубль серебром. – Я дам знать, когда все будет готово к побегу, теперь прощай! – И Пшемаф вошел опять в камин, откуда вылез по аркану на крышу. Кулле принесла дров и развела огонь, чтобы свежим дымом затянуть след, оставшийся в трубе.
Пшемаф дошел благополучно до двора, где ждали лошади, и послал сказать Али-Карсису, что пора отправиться обратно. Покуда молодой кабардинец имел свидание с любимою им девушкой, разбойник продал своих трех пленных, обязавшись выставить их покупщику в ту же самую ночь. Дорогою Пшемаф благодарил Али-Карсиса за услугу, им оказанную; разбойник отвечал:
Хамар-Дабанов Е. Проделки на Кавказе: Роман.— Ставрополь: Кн.изд-во, 1986.—256 с В пер.: цена 1 р. 30 к. 50 000 экз. Роман-памфлет «Проделки на Кавказе» был опубликован в 1844 году и с тех пор не переиздавался. Почти весь тираж по распоряжению начальника штаба Отдельного корпуса жандармов Л. В. Дубельта был изъят из продажи и уничтожен. Но несколько экземпляров сохранилось до наших дней. Хамар-Дабанов — псевдоним Е. П. Лачиновой, жены генерала Н. Е. Лачинова, служившего в Кавказском отдельном корпусе. Описываемые события происходят в годы покорения Кавказа и присоединения его к России.
XVII век, колонии Нового Света на берегах Карибского моря. Бывший британский офицер Эдвард Дойли, потеряв должность и смысл жизни, волей судьбы оказывается на борту корабля, принадлежащего пиратской команде. Ему предстоит пройти множество испытаний и встретить новую любовь, прежде чем перед ним встанет выбор: продолжить службу английской короне или навсегда присоединиться к пиратскому братству…
В основе повести — операция по ликвидации банды террористов и саботажников, проведенная в 1921–1922 гг. под руководством председателя областного ЧК А. И. Горбунова на территории только что созданной Удмуртской автономной области. К 70-летию органов ВЧК-КГБ. Для широкого круга читателей.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Тигр стрелка Шарпа» герой участвует в осаде Серингапатама, цитадели, в которой обосновался султан Типу по прозвищу Тигр Майсура. В романе «Триумф стрелка Шарпа» герой столкнется с чудовищным предательством в рядах английских войск и примет участие в битве при Ассайе против неприятеля, имеющего огромный численный перевес. В романе «Крепость стрелка Шарпа» героя заманят в ловушку и продадут индийцам, которые уготовят ему страшную смерть. Много испытаний выпадет на долю бывшего лондонского беспризорника, вступившего в армию, чтобы спастись от петли палача.
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.