Москва за океаном - [48]
член общества трезвости, задача которого — отучать школьников от вождения автомобиля в пьяном виде (права дают с 14 лет, и люди ездят в школу на машинах second hand);
член юридического клуба (там играют в процессы, судей и адвокатов);
член школьной cheer team (команды болельщиц) на соревнованиях по американскому футболу;
капитан девической футбольной сборной школы;
дипломант курсов искусственного дыхания;
репортер школьного ТВ (есть вырезка из местной газеты, с фото, на котором она с микрофоном в руке берет интервью у сенатора штата — посетителя школы);
финалистка национального конкурса на лучший дизайн книжной закладки на рождественскую тему, проводимого "Макдональдсом";
кларнетистка школьного оркестра.
Не много ли для одного человека? Если вы намекаете на то, что у них не все в жизни честно, особенно после Уотергейта, то это уж точно не ко мне.
Тут надо еще отметить, что это не так чтобы особенное вундеркиндство, не гордое одиночество гения — заметьте, по списку видно, что она такая не одна, что эти комитеты и клубы из кого-то же еще состояли, не из одного ведь человека!
Еще бы не забыть про хобби, а без них красавицей не бывать даже самой Венере Милосской. Так они таковы: джазовые танцы, коллекционирование слонов и сочинение коротких рассказов. Здесь уместно уточнить, что слонов Дженни за всю свою, правда пока недолгую, жизнь насобирала всего-то двадцать штук. Живых?! Нет — статуэтки… Да и с рассказами будет для вас сенсация; вы уже приготовились узнать про то, что они печатаются в New Yorker и получают национальные премии, — так успокойтесь: никто этих рассказов в глаза не видел. Лежат себе в тумбочке, никуда не лезут и ни на что не претендуют.
Видите, все-таки она на самом деле приятная девушка.
Когда выяснилось, что общественная жизнь красавиц — участниц того первого конкурса удалась, их стали допрашивать об интимном:
— Если бы вам необходимо было превратиться в овощ, то какой бы вы выбрали? — К такому вопросу приготовиться невозможно. Это же не простой вопросик типа: "Кто из американских астронавтов впервые в истории человечества совершил полет в космос?"
— Ну а ты что на это? — продолжаю любопытствовать я.
— Не помню…
— Эх ты, самое интересное забыла…
— Знаешь, я не была уверена, что выиграю, но все равно старалась.
— А там все были красавицы?
— Большинство.
— Были красивей тебя?
— Да полно, — легко признается она.
— Спрашивали, пьешь ли ты и куришь?
— Нет, как можно, подразумевалось же, что — нет. Это как бы идеал американской девушки, куда ж тут пить и курить?
— Ну а ты?
— Не пью и не курю.
После победы на уровне штата она поехала в Теннесси — на национальный конкурс. А там вошла в первую десятку. Тоже неплохо.
— Думала ли ты делать карьеру на красоте?
— Нет, я же коротковата — у меня всего пять футов и четыре дюйма (около 160 см. — Прим. авт.). Еще хотя бы дюйма три, я б подумала… А так бесполезно.
Совсем забыл, она еще на каком-то конкурсе выиграла стипендию в 10 тысяч долларов. Но отказалась от нее, потому что деньги давал один колледж во Флориде и потратить их можно было только в нем одном. А она нашла себе учебное заведение повыше рангом.
Это Easton, в Пенсильвании же. Она там изучает биологию, а дальше намерена получить диплом педиатра.
Ну что, опять полно общественной работы. Наверно, если привыкнуть, потом тяжело бросить — типа никотина. Так вот после уроков Дженни идет к матерям-одиночкам и помогает им воспитывать детей.
С той же прямотой, с которой говорит на тему своей общественной жизни, она рассказывает и о личной:
— Нет, я ни с кем не обручена еще — слишком для этого молода. Но бойфренд есть. Он в том же колледже учится, на бизнесмена.
— Ну а уборщицей на шоссе ты уже не работаешь, так?
Папаша красавицы делает обиженное лицо, но она первая успевает меня отбрить:
— Почему же? Убираю! Два раза в год. В основном, конечно, из-за младшего брата, надо его приучать. Ему это сейчас надо больше, чем мне (он собирается в университет). Впрочем, я и сама это еще смогу использовать.
И то верно. Мало ли что — в аспирантуру или работать на приличное место, все пригодится для анкеты, которую будут внимательно и долго читать.
Как пелось в советской песне, "красоту уносят годы…", а общественную работу никогда.
ЧАСТЬ IV. Мэр Москвы
Глава 21. Московский мэр — свой парень
Москвой управляет, разумеется, мэр.
С ним я познакомился очень запросто. А именно позвонил ему в дверь, он сам открыл и смотрит на меня умными глазами.
Поскольку я его в лицо раньше не знал, то для верности спросил:
— Здрасьте. Это не вы, случайно, будете мэр Москвы?
— Ну, я…
— Так я, значит, к вам!
— Заходите…
И тогда я, прям не разуваясь (ох не любят они там, когда человек разувшись), зашел и сел в кресло мэра. Он сел в свободное, и мы начали беседовать за жизнь. Мне никогда не доводилось вести бесед с московским мэром, а ему — с русскими репортерами. Так что любопытства у обоих хватило надолго. Ну, потом жена еще подошла, дети, познакомился я с ними, они стоят, улыбаются и думают: вот это да!
В ходе своего автопробега по городам с названием Moscow я познакомился со многими мэрами. Это просто: приходишь в мэрию, докладываешь секретарше, она мэру, и он немедленно выходит улыбаться и обниматься. Короче, все как обычно. Я к этому даже привык — Москва, мэр, объятия, и потом он лично показывает свои владения… У меня в голове эти американские Москвы даже перепутались, я с трудом могу в памяти отличить одну от другой.
Два циничных алкоголика, два бабника, два матерщинника, два лимитчика – хохол и немец – планомерно и упорно глумятся над русским народом, над его историей – древнейшей, новейшей и будущей…Два романтических юноши, два писателя, два москвича, два русских человека – хохол и немец – устроили балаган: отложили дела, сели к компьютерам, зарылись в энциклопедии, разогнали дружков, бросили пить, тридцать три раза поцапались, споря: оставлять мат или ну его; разругались на всю жизнь; помирились – и написали книгу «Ящик водки».Читайте запоем.
Эта книга — рвотное средство, в самом хорошем, медицинском значении этого слова. А то, что Кох-Свинаренко разыскали его в каждой точке (где были) земного шара, — никакой не космополитизм, а патриотизм самой высшей пробы. В том смысле, что не только наша Родина — полное говно, но и все чужие Родины тоже. Хотя наша все-таки — самая вонючая.И если вам после прочтения четвертого «Ящика» так не покажется, значит, вы давно не перечитывали первый. А между первой и второй — перерывчик небольшой. И так далее... Клоню к тому, что перед вами самая настоящая настольная книга.И еще, книгу эту обязательно надо прочесть детям.
Одну книжку на двоих пишут самый неформатно-колоритный бизнесмен России Альфред Кох и самый неформатно-колоритный журналист Игорь Свинаренко.Кох был министром и вице-премьером, прославился книжкой про приватизацию — скандал назывался «Дело писателей», потом боями за медиа-активы и прочее, прочее. Игорь Свинаренко служил журналистом на Украине, в России и Америке, возглавлял даже глянцевый журнал «Домовой», издал уйму книг, признавался репортером года и прочее. О времени и о себе, о вчера и сегодня — Альфред Кох и Игорь Свинаренко.
Выпьем с горя. Где же ящик? В России редко пьют на радостях. Даже, как видите, молодой Пушкин, имевший прекрасные виды на будущее, талант и имение, сидя в этом имении, пил с любимой няней именно с горя. Так что имеющий украинские корни журналист Игорь Свинаренко (кликуха Свин, он же Хохол) и дитя двух культур, сумрачного германского гения и рискового русского «авося» (вот она, энергетика русского бизнеса!), знаменитый реформатор чаадаевского толка А.Р. Кох (попросту Алик) не стали исключением. Они допили пятнадцатую бутылку из ящика водки, который оказался для них ящиком (ларчиком, кейсом, барсеткой, кубышкой) Пандоры.
Широко известный в узких кругах репортер Свинаренко написал книжку о приключениях и любовных похождениях своего друга. Который пожелал остаться неизвестным, скрывшись под псевдонимом Егор Севастопольский.Книжка совершенно правдивая, как ни трудно в это поверить. Там полно драк, путешествий по планете, смертельного риска, поэзии, секса и – как ни странно – большой и чистой любви, которая, как многие привыкли думать, встречается только в дамских романах. Ан нет!Оказывается, и простой русский мужик умеет любить, причем так возвышенно, как бабам и не снилось.Читайте! Вы узнаете из этой книги много нового о жизни.
Два романтических юноши, два писателя, два москвича, два русских человека — хохол и немец — устроили балаган: отложили дела, сели к компьютерам, зарылись в энциклопедии, разогнали дружков, бросили пить, тридцать три раза поцапались, споря: оставлять мат или ну его; разругались на всю жизнь; помирились — и написали книгу «Ящик водки».Читайте запоем.
Побывав в горах однажды, вы или безнадёжно заболеете ими, или навсегда останетесь к ним равнодушны. После первого знакомства с ними у автора появились симптомы горного синдрома, которые быстро развились и надолго закрепились. В итоге эмоции, пережитые в горах Испании, Греции, Швеции, России, и мысли, возникшие после походов, легли на бумагу, а чуть позже стали частью этого сборника очерков.
Что вы сделаете, если здоровенный хулиган даст вам пинка или плюнет в лицо? Броситесь в драку, рискуя быть покалеченным, стерпите обиду или выкинете что-то куда более неожиданное? Главному герою, одаренному подростку из интеллигентной семьи, пришлось ответить на эти вопросы самостоятельно. Уходя от традиционных моральных принципов, он не представляет, какой отпечаток это наложит на его взросление и отношения с женщинами.
Спасение духовности в человеке и обществе, сохранение нравственной памяти народа, без которой не может быть национального и просто человеческого достоинства, — главная идея романа уральской писательницы.
Перед вами грустная, а порой, даже ужасающая история воспоминаний автора о реалиях белоруской армии, в которой ему «посчастливилось» побывать. Сюжет представлен в виде коротких, отрывистых заметок, охватывающих год службы в рядах вооружённых сил Республики Беларусь. Драма о переживаниях, раздумьях и злоключениях человека, оказавшегося в агрессивно-экстремальной среде.
Эта повесть или рассказ, или монолог — называйте, как хотите — не из тех, что дружелюбна к читателю. Она не отворит мягко ворота, окунув вас в пучины некой истории. Она, скорее, грубо толкнет вас в озеро и будет наблюдать, как вы плещетесь в попытках спастись. Перед глазами — пузырьки воздуха, что вы выдыхаете, принимая в легкие все новые и новые порции воды, увлекающей на дно…
Футуристические рассказы. «Безголосые» — оцифровка сознания. «Showmylife» — симулятор жизни. «Рубашка» — будущее одежды. «Красное внутри» — половой каннибализм. «Кабульский отель» — трехдневное путешествие непутевого фотографа в Кабул.