Москва сталкеров - [25]

Наконец, в ее недрах кто-то зашевелился. Игорь поднял палку, готовясь оглоушить этого кого-то или что-то. Через минуту в проеме показалась чумазая, но довольная физиономия Рейдена.

– Привет, неудачники! А что это вас так много? Воспитательница в детском саду заболела? – Он, похоже, решил сегодня оторваться на всю катушку.

Ворона застыла на месте, играя желваками.

– Привет, засранец, – проскрипел Игорь, готовый кинуться на злорадствующего конкурента в любую секунду и ждущий лишь намека от своей подруги. Та оставалась безмолвной.

Рейден уже полностью вылез наружу и отряхивался, подзуживая всю компанию.

– Ворона, а где все остальные? Где повара, носильщики, гиды, прочая прислуга? Ты, я гляжу, одна теперь не ходишь, только в почетном сопливом эскорте, ха-ха! Цыган с медведями тоже забыли? Эх, позолоти ручку, ромалы, отведу тебя в подвалы! Ай, наны – ай наны! – запел он и затряс по-цыгански плечами.

– Концерт окончен? – вымолвила, наконец, командир «Синей бури». – Тогда уматывай, пока тебя тут не замесили. – Она перевела глаза на Игоря. – А то весь спор потеряет смысл из-за долговременной болезни одного из участников.

– Подчиняюсь грубому насилию, – ухмыльнулся Рейден. – В следующий раз, дорогая, не тащи с собой на объект годовой запас сала. – Это было о Пароварке. Та немедленно ответила броском пивной банки, не очень точным. Торжествующий сталкер уже исчез в темноте. Пенная жидкость растеклась по стене ядовито шипящими разводами.

– Я все равно поеду сейчас на 3-ю Хорошевскую улицу и сброшу Алику на голову свой хабар прямо в кабло, потому что, может быть, хотя бы это заставит тебя бросить пить, Ворона! – раздался в темноте подвала торжествующий голос. В нем послышались нотки жестокости.

– Давай, вали! Алик тебя ждет! – прокричала Ворона. – Дальше мы не идем. Остаемся бухать здесь, на трубах! – обратилась она уже к своим.

– Не расстраивайся, – тихонько шепнул ей Игорь. – Ты все правильно делаешь. Мы на следующем задании его обгоним, только больше не будем собирать такой большой отряд.

– Спасибо. – Ворона чмокнула его в щеку. – Открывай второй «Виноградный день». Выпьем за мой первый провал.

«Синяя буря» примерно час нежилась на теплых трубах у подхода к подвалам МГУ.

«Сволочь! Ненавижу тебя, Рейден». – Естество Вороны кричало, рвалось наружу, но она сохраняла внешнее спокойствие. Просто стиснула зубы, чтобы не проорать матом на весь мир. Это было непросто. Игорь это видел и был доволен.

– Может, и мы будем выбрасываться? Уже все допили почти, – Антон сначала произнес эти слова и только потом посмотрел на Ворону. Он испугался ее перекошенного гневом лица и был уже не рад, что спросил.

– Нет, – ответила она на редкость спокойно – самообладания все-таки Вороне было не занимать. – Настоящие сталкеры все делают вместе. Я не попала к дозиметрам, а вы будете сидеть здесь со мной до тех пор, пока я не захочу домой. Выбрасываться тоже только всем вместе – это еще одно правило, которое я не стану нарушать.

Ворона переборщила – передержала отряд в предподвалье МГУ. Впрочем, ребята напились и тоже не очень следили за временем. Ныли только самые трезвые, но их никто не слушал. По пути к месту выброски что-то разбили, хотели перерезать даже кабель, но Ворона не позволила. Когда, наконец, оказались на улице, на часах был почти час ночи.

Те, кто жил на «Сокольнической» линии метро, побежали скорее к «Университету», остальные, как оказалось, имели каких-то знакомых в МГУ-шной общаге и вписались к ним.

Не у дел остались только Ворона и Игорь. Продолжать тусить им не хотелось, а значит, с общагой вариант отпадал. На самом деле причина была в том, что на улице потеплело, настроение у Вороны воцарилось меланхоличное, и ей хотелось прогуляться. Игорь готов был сегодня поддержать любую ее затею, так что они распрощались со всеми и пошли домой пешком. Парочка держалась за руки, и у них, казалось, все было хорошо.

«Надо же, – думала Ворона, когда они проходили мимо какой-то стройки, – раньше я не обращала внимания на все эти загородки, заборы, какие-то непонятные строения, будочки, торчащие из земли, канализационные люки и решетки. Даже не помню, правда, когда это было… А потом на какой-то пьянке познакомилась с Аликом, и он показал мне другую Москву.

Странно, у меня с ним ни разу даже ничего не было, а ведь он не всегда был таким, как сейчас. Когда мы познакомились – очень даже вполне себе. Наверное, потому что Рейдена я узнала примерно тогда же… Хотя Алик, кажется, был не против. Впрочем, ему наверняка все равно с кем. Может, тоже влюблен в кого-то недоступного…

Сейчас просто не представляю, как раньше могла не обращать внимания на то, что закрыто, на всякие вентшахты, залазы в теплухи. Просто проходила мимо и не думала, не достраивала в своем воображении, не понимала, что это может быть входом куда-то. Или что это только верхушка айсберга, а там дальше коридоры, лабиринты, удивительный мир приключений, опутанные сигнализацией и датчиками объекты, погони ментов, лай собак, переодевания в мо́нтеров, веселые тусы, невероятный индастриал, который можно фотографировать, или исследовать, или даже разломать. Потому что ты хозяин, ты царь, властелин, пусть у тебя нет денег и планов на будущее, но ты можешь пойти, куда захочешь – это свобода». – Ворона путалась в пьяных мыслях, которые гуляли у нее в голове.