Москва не принимает - [8]
– Не смей оскорблять Людмилу!
– Может, прикажешь мне ей ноги мыть и воду пить?!
– Может, и стоит.
– Ну, знаешь… – Элина вырвала у него руку и побежала к пляжу.
– Лина, постой! – Катыков кинулся за ней.
«Так-так-так, – подумал Алексей. – Кто бы мог подумать? Камень преткновения, оказывается, Манукова! Это из-за нее, а вовсе не из-за красавицы Элины произошла ссора. Надо же!»
Это было утром. А вечером…
Вечером произошло то, чего он ждал и боялся. Леонидовы возвращались с прогулки, когда на стоянке у отеля они увидели машину «Скорой помощи». Из дверей как раз выносили тело, с головой накрытое простыней. Следом за носилками, опустив глаза, шел мужчина в белом халате, жгучий брюнет. Алексей только спросил:
– Кто?
– Женщина отравилась, – сказал один из зевак. Гуляющие по проспекту русские задерживались у «Скорой», будучи уверены, что несчастье случилось именно с их соотечественницей. Всем интересно было узнать подробности.
– Чем? – тупо спросил Алексей.
– А кто его знает? Остановка сердца. Говорят, из отеля не выходила. Черт бы ее побрал, эту экзотику! Осторожнее надо!
– Опилась небось, – сказал кто-то из толпы. – Вино здесь больно дешевое. Меры не знают.
– Ксюша, иди в номер, – строго велела Саша дочери. – Нечего тебе здесь делать.
– Ну, мам…
– В номер, я сказала! – повысила голос Александра. – Вот тебе ключ. Почисти зубы и ложись спать. Из номера – ни шагу! Я сейчас приду.
Девочка, надувшись, взяла ключ и, косясь на машину «Скорой помощи», куда как раз грузили носилки, направилась в отель.
Алексей и сам пытался разглядеть, кто эта женщина? Элина или…
– Мама! – по ступенькам, плача, сбежала Наденька. За ней шел бледный как полотно Геннадий Мануков:
– Доченька, идем…
– Я поеду с ней!
– Ей уже ничем не поможешь. Ее не в больницу везут, а… в морг, – через силу выговорил он. И взялся руками за голову: – Господи, какой кошмар!
– Леша, что это? – шепотом спросила Саша и крепко сжала его руку. – Неужели ее…
– Погоди, – он мягко отнял у жены руку и подошел к Манукову: – Геннадий, что случилось?
– Не знаю, – растерянно произнес тот. – Вот, поужинали…
– Вы хотите сказать, что ваша жена отравилась едой в ресторане отеля?
– Я ничего не хочу сказать! – повысил голос Мануков. – Только то, что у меня больше нет жены! – Казалось, он сейчас разрыдается.
И тут Леонидов увидел, как к ним семенит гид, симпатичная малютка брюнетка в белой мини-юбке. Она подскочила к приехавшим на «Скорой» мужчинам и затараторила что-то по-итальянски. Потом метнулась к Манукову:
– Успокойтесь! Страховка покрывает расходы на транспортировку тела в Москву, я только что звонила в главный офис. Вы полетите одним рейсом.
– С кем? С телом? – спросил Мануков.
– Да вы радоваться должны, что все так быстро разрешилось! Репатриация – это, между прочим, довольно большая проблема. Можете месяц прождать. Мы пошли вам навстречу и сделали все, что могли! А вместо того, чтобы сказать мне «спасибо»…
– Спасибо, – горько усмехнулся Мануков. – Спасибо, что с телом моей жены я полечу одним рейсом благодаря страховке. А расследование? Кто мне скажет, отчего она умерла?
Девушка замялась.
– Видите ли, Геннадий…
– Михайлович.
– Геннадий Михайлович. Отель… э-э-э… не заинтересован в огласке.
– Но вскрытие будет?
– Это дополнительные расходы, – потупилась девушка-гид. – И страховка их не покрывает. Мы и так пошли вам навстречу. Вскрытие будет, но в Москве.
– А убийца? Тоже в Москве?
– Это, скорее всего, несчастный случай.
– Мама… – заплакала Надя.
«Очень удобно, – подумал Алексей. – Убийца не дурак. Умерла иностранка, возможно, от отравления, из отеля не выходила. В огласке итальянцы не заинтересованы. Нашим же не нужен лишний висяк, тем более убили не у нас, за границей. Где протокол с места происшествия? Ах, он на итальянском! Даже если на английском… да хоть на китайском! Вопрос, кому расследовать преступление, висит в воздухе. Только в случае, если пресса поднимет шум, начнутся разборки. Но обеим сторонам выгоднее замолчать смерть русской туристки. Если только Мануков упрется. Надо с ним поговорить».
О том, что кто-то из русских туристов умер во время поездки за границу, писали постоянно. В Инете таких сообщений полно, этому давно уже перестали удивляться. Но Алексей не помнил случая, чтобы кто-то был наказан. Все происходило по стандартной схеме: пресса поднимала шум, все ахали-охали, упивались подробностями, а потом – молчание. О наказании ни слова. Просто предупреждение: помните, туристы, что спасение утопающих – дело рук самих утопающих. И много не пейте. Даже в раскрученном СМИ турецком случае с паленым алкоголем, где налицо был явный криминал, скандал замяли. Ну, подняли бучу, заявили протест, конфисковали партию ядовитого виски. А виновные? Наши соотечественники по-прежнему валят в Турцию и пьют все, что горит. И даже в случае, когда погибают дети… Мальчик упал в бассейн. Понятно: родители недоглядели. Девочка погибла от удара током, включив настольную лампу в номере. Девочку не вернешь, а засудить владельца отеля – проблема. Он в своей стране, а русским туристам сам черт не брат. Все равно ведь едут.
