Москва инноваций – 2050 - [10]

Хоис Абрамович вздрогнул. Курицы в лесах обычно не водятся, а вот недавно восстановленные генными инженерами динозавры – запросто. Хорошо, если это гнездо микрораптора или компсогната, это ещё куда ни шло, а вот если кто покрупнее… Думать об этом пока не хотелось. Климат на планете, конечно, стабилизировался, но средняя температура подросла по сравнению с временем его детства. Динозаврам было хорошо, и вымирать во второй раз они пока что не собирались.

За семейной беседой завтрак пролетел незаметно, и дедушка с внучкой стали собираться в дорогу.

– Мы поедем на шелинге?

– Да, Роза, конечно, мы поедем на шеринге.

– Дедушка, дедушка, можно я буду водить?

– Ты?..

– Мне уже девять лет, ты что, забыл? Я сдала экзамен и уже могу водить сама.

– Ну хорошо, голубушка, поведешь капсулу сама. Обруч не забыла?

– Ты что, дедушка! Конечно, не забыла.

Роза показала на обруч на голове. Хоис Абрамович коснулся своего браслета в определённом месте, обруч отозвался вспышкой салатового цвета. Синхронизация была в порядке, можно было отправляться в путь. Роза надела свой рюкзак со всякой девичьей мелочью, Хоис Абрамович решил ехать налегке. Они спустились на скоростном лифте и вышли на площадку около экобашни. Роза подбежала к терминальной стойке и резким взмахом руки вызвала интерфейс заказа капсулы. Выбрав двухместную капсулу на целый день, девочка подтвердила заказ, подняв большой палец правой руки. Браслет Хоиса Абрамовича пискнул, рядом с ним развернулась информация о стоимости и условиях аренды. Он кивком головы одобрил списание денег. Их капсула уже выезжала из подземного гаража. Подъехав к ним, она остановилась и приветливо откинула дверцы. Роза первая впорхнула на левое сиденье, Хоис Абрамович следом взгромоздился на правое. Дверцы закрылись, и Роза снова принялась водить руками, задавая маршрут движения. Хоис Абрамович подумал, что за последние полвека смысл слова «водить» применительно к транспорту полностью трансформировался. Они пристегнулись, капсула вздрогнула и поднялась над землёй – включился генератор Борисова. Зависнув на высоте около полуметра, капсула медленно начала разгоняться по дороге.

Хоис Абрамович решил рассказать Розе историю создания этого двигателя. В школе Виталий Борисов стабильно получал двойки по физике. Но не потому, что плохо учился, а скорее наоборот. Он всё время задавал учителям слишком много вопросов, далеко выходивших за пределы школьной программы. А вместо того чтобы просто рассчитать силу тяжести, он заполнял учебные файлы пространными рассуждениями на тему антигравитации. Рассуждениями, не имевшими ничего общего с современными научными представлениями. Закончив школу, он, однако, не бросил этого занятия. А так как он в школе так и не понял, почему нельзя создать антигравитационный двигатель, то через десять лет насмешек и косых взглядов он его создал, совершив революцию в наземном транспорте. Заодно решилась извечная российская проблема дорог – для генератора Борисова достаточно было более-менее ровной поверхности…

Пока Хоис Абрамович просвещал девочку, капсула долетела до входа в магистральный тоннель и прошла входной шлюз. В тоннелях поддерживалось пониженное давление, что позволяло значительно увеличить скорость перемещения. До Москвы было около ста километров, но они проделали этот путь чуть больше чем за полчаса. Пройдя выходной шлюз, капсула замедлила ход.

Перед ними над дорогой располагался огромный сверкающий транспарант: «Добро пожаловать в город-музей Москву». После этого транспаранта вместо обычного дорожного экопокрытия начиналась разбитая грунтовая дорога. Капсулу начало потряхивать. Слева от дороги было засеянное колосящееся поле, справа виднелась деревня. Косые домишки, серые хозяйственные постройки. В середине деревни возвышалось двухэтажное каменное строение, по-видимому, усадьба помещика. Навстречу капсуле по дороге с трудом двигалась телега, запряжённая тяжело ступающей лошадкой. Колёса увязали в колее, животное понуро двигалось, тяжело дыша. Сидящий на телеге крестьянин не пытался ускорить движение кнутом, который он бездумно вертел в руках. Поравнявшись с капсулой, он взглянул на неё без всякого интереса и снова перевел взгляд куда-то вдаль.

– Кто это? – спросила Роза.

– Обычный крепостной крестьянин на обычной телеге. Мы сейчас в середине XIX века, крепостное право ещё не отменили. В это время Москва была гораздо меньше, чем сейчас. Вокруг города были деревни, люди занимались сельским хозяйством. Когда будете проходить историю, вам обязательно устроят экскурсию в такую деревню. Сегодня в деревню мы заехать не сможем, иначе больше ничего не успеем посмотреть…

– А куда он едет?

– Не знаю, Розочка, видишь, телега пустая – наверное, в амбар или ещё куда-то по хозяйству. Куда барин его послал, туда и едет.

– А кто такой балин?

– Барин – это хозяин крестьянина. Что барин скажет, то крестьянин и должен делать. Иначе его накажут. Плетьми высекут, например.

– Как это – плетьми?

Хоис Абрамович уже был не очень рад, что начал развивать эту непростую тему, поэтому он постарался свернуть разговор в другое русло.