Москва и татарский мир - [14]
Выезды татар, в том числе и Чингисидов, на Русь, в частности в Московское княжество, случались и ранее XѴ века. Они упоминаются в течение всего времени существования Золотой Орды, т. е. с XIII века. И до этого на Русь прибывали тюркские элементы>98. Однако до описываемых мною событий начала XѴ в. все татары крестились или были крещены по приезду в Московию. Начиная с начала XѴ в. мы имеем дело с другой ситуацией. Уже не отдельные личности, но целые немалочисленные военные отряды, возглавляемые Джучидами, выходят на Русь «частями» Орды, требуя средств к существованию от великого князя. Они уже не меняют свою веру, оставаясь мусульманами (за редкими исключениями, иногда насильственного характера, относящимися к XѴI веку). Эти Джучиды, начиная примерно с середины XѴ века, получают на Руси легитимный в рамках правовых норм того географического пространства и той эпохи статус «Джучидов-мусульман Московского княжества», «Джучидов Московии». Они становятся структурным элементом Московского государства, иноконфессиональным включением в православную структуру общества.
Первыми Джучидами, прибывшими в Московское княжество в поисках политического убежища>99[35], были сыновья покойного хана Тохтамыша бин Туй-Ходжи, который с 1380 до своей смерти в 1404 г. (по другим сведениям, в 1406>100) был политически активен во всем Дешт-и Кипчаке. Как известно, постоянным противником Тохтамыша был всесильный беклербек[36] Эдиге бин Балтычак (Идиге), который физически пережил Тохтамыша, сделав своими главными врагами сыновей хана. Когда «утвердилось дело Дештское за правителем Идику» и Эдиге в конце концов утвердил своего марионеточного Джучида на сарайском троне в том же 1407 г, Тохтамышевичи решили спасаться бегством из Степи. Согласно ибн Арабшаху, Джелал ад-Дин и Керим-Берди прибыли в «земли Руси», скорее всего, из территории Булгарского вилайета[37] Золотой Орды:
Сыновья Тохтамыша разбрелись в стороны: Джалал-ад-дин и Керимберди в Россию, а Кубяк и остальные братья — в Сыгнак>101.
Нам трудно понять, что понимал автор арабского текста под «Россией» («земли Руси»). Это могли быть как земли Северо-Восточной Руси (в том числе и Московское великое княжество), так и территория Великого княжества Литовского (как полагает В. В. Трепавлов>102, а также Д. Колодзейчик>103). Я рассмотрю первую версию.
Вероятно, с целью захвата сыновей Тохтамыша Эдиге двинулся на Русь в 1408 г. Расположившись лагерем около Москвы, он выслал Василию I письмо>104, в котором объяснил причины своего прихода на Русь:
...слышание нам учинилося таково, что Тахтамышевы дети у тебя, и того ради пришли есмя ратию.
Московские источники не сохранили никаких следов пребывания султанов в Москве или других княжествах. Однако неупоминание в московских источниках еще не является поводом для недоверия арабским. Не исключено, что пребывание Тохтамышевичей на Руси держалось в строжайшем секрете (Москва отдавала себе отчет, что при данном фактическом правителе Орды это для нее большой минус). Так или иначе, сведения о поддержке Москвой оппозиции Эдиге могли послужить одной из причин похода[38].
В мотивации Василия по предоставлению приюта сыновьям хана инициатива, скорее всего, исходила не от него, а от самих Тохтамышевичей, которые не нуждались в разрешении на въезд на подвластные территории как легитимные наследники трона>105[39]. При таком раскладе роль Василия была незавидной, он оказывался как бы между молотом и наковальней — с одной стороны сыновья хана, за которыми сила традиции и легитимация исходя из правовых норм той эпохи (и вероятность прихода к власти в ближайшем будущем), с другой — властный фактический правитель Орды (порождение новой позднезолотоордынской эпохи), который не станет церемониться с ослушником в случае перевеса силы в его сторону. Однако, как это часто бывало во время ордынских походов (и не только на Русь), возникли проблемы в самой Орде, вынудившие Эдиге возвратиться в Сарай. Эдиге повернул назад, не успев взять у ослушника обязательство выплатить выход[40] за предыдущие годы.
В данной ситуации имелся интересный нюанс, зачастую игнорируемый историками, либо рассматриваемый в отрыве от контекста той эпохи. Подойдя к Москве 1 декабря, Эдиге распустил войска по великокняжеским владениям с целью грабежа. Были взяты Коломна, Переяславль, Ростов, Дмитров, Серпухов, Нижний Новгород, Городец. Два последних города были разорены вторгшимся отдельно от основных сил ордынским отрядом, возглавляемым неким султаном (т. е. Джучидом)>106. Эдиге не спешил при этом атаковать хорошо укрепленный Кремль. Некоторые исследователи объясняют причины такого поведения татар (грабеж) их «врожденной» алчностью и дикостью, когда они только и думали, как бы пограбить московские земли. Это не так.
Предпринятый Эдиге «грабеж» в рамках правовых норм XѴ в. таковым (по крайней мере в глазах татар) не воспринимался. Почему? Ситуация объясняется крайне просто, если вникать в суть ордынско-московских отношений того времени с точки зрения Орды. Василий I задолжал Орде выход за 13 лет — 91 000 руб.>107
