Московское воскресенье - [69]
— Где-то в центре две упали, — неохотно ответила Катя, заметив, что мать настроена поговорить.
— Ах беда, беда! — вздохнула мать и уже направилась к себе, но вдруг остановилась в дверях и тревожно взглянула на Катю: — Устала ты, что ли? Совсем осунулась, ложись скорее, отдохни.
Она повернулась, чтобы выйти. И тут Катя взглянула на ее согнутую спину и, сама не зная зачем, дрожащим голосом окликнула:
— Мама!
Мать обернулась. Катя сейчас же опомнилась, до боли закусила губу, но мать уже была около нее и холодными руками трогала ее лоб.
— Так и есть — заболела! — В глазах ее блеснули слезы, голос задрожал.
А Катя думала: «Как поступила бы Раскова? Стала бы она обманывать маму?»
Катя сняла руку матери со лба и, держа ее в своих ладонях, сказала:
— Не хотела тебя расстраивать, но ты должна все понять… Я завтра уезжаю на фронт.
Глава третья
— Девушки, посмотрите, кто это? — крикнула Евгения на весь огромный зал спецшколы.
Девушки оторвались от своих рюкзаков, куда укладывали вещи, и обернулись. В комнату вошла Катя. Серая лохматая шинель висела на ней, как плащ-палатка, и могла вместить еще трех таких солдат.
Она запахнула полы так, что застежка пришлась на плечо, крепко стянула талию ремнем, подвернула рукава и сказала Жене:
— Подрежь подол поровнее.
— Нельзя портить казенные вещи, — запротестовала Женя, — надо подол подшить.
Но, приподняв полы тяжелой, грубой шинели, она сейчас же отказалась от своего предложения: иголка не справится с таким сукном.
Катя сняла шинель, и все опять ахнули: гимнастерка и брюки были на великана, а сапоги!..
— Катя, тебе в них с места не сойти! Это же сорок последний размер! — сокрушенно говорила Галина, оглядывая подругу со всех сторон. — Ты сейчас настоящий котенок в сапогах.
— Много ты понимаешь! — спокойно возразила Катя. — Это же сапоги-скороходы, я в них до Берлина дойду. А что касается брюк, так ведь их можно, как юбку, на бретельках сделать, чтоб не упали.
— А все-таки ты похожа на пугало, — не унималась Евгения.
— И ты не будешь похожа на статую, когда дойдет очередь до тебя.
Но когда дошла очередь до Евгении, всем стало не до смеха. Началось соревнование, кто скорее придаст новой форме подобающий вид.
К вечеру все были обмундированы в теплую одежду с большим запасом на рост.
Впрочем, одно неудобство осталось: девушкам казалось, что они стали на одно лицо, они еле узнавали друг друга.
Только университетских Катя узнавала по голосам — они были звонкие, отчетливые, привычные к дружной песне. Всегда, возвращаясь с лыжной прогулки или идя на демонстрацию плечо к плечу, студентки пели, пели звонко, весело. Все они были хорошие спортсменки, здоровый народ, и песня нужна была им, как воздух.
Но зато на строевой подготовке первыми оказались студентки авиационного института.
Они ходили высоко подняв головы, хорошо стреляли из винтовки, и умело бросали гранаты. Особенно выделялась среди них Наташа Мельникова, большелобая, с внимательными спокойными глазами, с упрямым подбородком и резкими бровями.
Приглядываясь к девушкам, Катя старалась запомнить и усвоить все лучшее, что замечала у них. Она любовалась, как стройно ходили и как дружно пели кадровые летчицы. И почувствовала себя по-настоящему счастливой только тогда, когда и ее голос слился с мощным хором всей авиагруппы. Каждое утро они шли и пели: «Летит стальная эскадрилья!..» Пели с такой силой, что москвичи подходили к окнам и провожали глазами новые отряды защитников Москвы.
Хорошо они пели! Как жаворонок смоленских полей, заливалась Даша Нечаева. Она пела с такой страстью, словно хотела подбодрить приунывшие сердца: «Потерпите, победа придет!»
Даша пережила уже не один черный день. В мае она летала над полями Смоленщины, опыляя ядом нивы, уничтожая вредителей. Но ей не дали закончить ее мирную работу. В июне, вернувшись на аэродром, чтобы заправить машину, она увидела пикирующие бомбардировщики с черными крестами на крыльях. Эти самолеты бомбили ее аэродром. Падали пассажиры, собравшиеся в очередной полет по своим служебным делам, умирали механики и пилоты, даже не осознав, откуда пришла смерть.
Потом Даша обслуживала на своем маленьком самолете штаб Западного фронта, вывозила раненых. Но с первого же страшного дня войны она думала только об одном: как бы расквитаться с врагом. И вдруг она узнала, что знаменитая летчица Марина Раскова формирует авиационный полк. Могла ли Даша Нечаева оставаться в стороне от этого дела, если единственной целью ее жизни стала месть фашистам за сожженные деревни родной Смоленщины, за горе всего народа!
Рядом с Дашей Нечаевой шла летчица Полевая, трактористка из кубанского колхоза, потом студентка сельскохозяйственного института, смуглая красивая казачка. В гражданскую войну ее старшие сестры-казачки садились на коней и с красноармейскими отрядами уходили на фронт. Она с гордостью вспоминала о них. Но сейчас Надя прибудет на фронт уже не на коне, а на самолете, на бомбардировочном самолете. Эти мечты окрыляли ее. Она не пожалеет жизни, защищая родную землю.
В строю с этими звонкоголосыми летчицами ходила и Ольга Климова, дочь шахтера, сильная, выносливая и слегка насмешливая девушка. Ольга водила тяжелые транспортные самолеты из Москвы в Иркутск и, должно быть, закалилась на сибирских морозах. Лицо ее всегда было румяным, глаза смеялись, будто все на свете давалось ей легко. И у нее было только одно желание — работа потруднее, чтобы нашлось, куда приложить силы, а сил у нее хоть отбавляй. Смело смотрела она на мир. И верилось, что она не дрогнет при встрече с врагом. Рядом с ними шла летчица Тихонова, бывшая учительница из Калинина. Шли бывшие студентки, работницы с фабрик, заводов; шли и те, кто уже научился летать в аэроклубах и в специальных школах, в перерыве между обычной своей работой; шли и те, кому еще предстояло подняться в воздух, овладеть грозным оружием современной войны; шли девушки со всех концов необъятного Союза.
«Европа, 45» — это повествование о последнем годе войны, об окончательном разгроме фашистской Германии и ее союзников. Но события происходят не на фронтах, а в глубоком фашистском тылу, на западе и севере Германии, в Италии, в Голландии и в Швейцарии. «Европа — Запад» — роман о первых послевоенных месяцах в Европе, о том, как на неостывших пепелищах стали снова зарождаться и объединяться человеконенавистнические силы, готовящие новую войну. Место действия — Западная Германия, Италия, Франция.
Герои повестей и рассказов, вошедших в этот сборник, наши современники — солдаты и офицеры Советской Армии. Автор показывает романтику военной службы, ее трудности, войсковую дружбу в товарищество, Со страниц сборника встают образы воинов, всегда готовых на подвиг во имя Родины.
Известный военный хирург Герой Социалистического Труда, заслуженный врач РСФСР М. Ф. Гулякин начал свой фронтовой путь в парашютно-десантном батальоне в боях под Москвой, а завершил в Германии. В трудных и опасных условиях он сделал, спасая раненых, около 14 тысяч операций. Обо всем этом и повествует М. Ф. Гулякин. В воспоминаниях А. И. Фомина рассказывается о действиях штурмовой инженерно-саперной бригады, о первых боевых делах «панцирной пехоты», об успехах и неудачах. Представляют интерес воспоминания об участии в разгроме Квантунской армии и послевоенной службе в Харбине. Для массового читателя.
Книга повествует о жизни обычных людей в оккупированной румынскими и немецкими войсками Одессе и первых годах после освобождения города. Предельно правдиво рассказано о быте и способах выживания населения в то время. Произведение по форме художественное, представляет собой множество сюжетно связанных новелл, написанных очевидцем событий. Книга адресована широкому кругу читателей, интересующихся Одессой и историей Второй Мировой войны. Содержит нецензурную брань.
Писатель Василий Антонов знаком широкому кругу читателей по книгам «Если останетесь живы», «Знакомая женщина», «Оглядись, если заблудился». В новом сборнике повестей и рассказов -«Последний допрос»- писатель верен своей основной теме. Война навсегда осталась главным событием жизни людей этого возраста. В книгах Василия Антонова переплетаются события военных лет и нашего времени. В повести «Последний допрос» и рассказе «Пески, пески…» писатель воскрешает страницы уже далекой от нас гражданской войны. Он умеет нарисовать живые картины.
«Лейтенант Бертрам», роман известного писателя ГДР старшего поколения Бодо Узе (1904—1963), рассказывает о жизни одной летной части нацистского вермахта, о войне в Испании, участником которой был сам автор, на протяжении целого года сражавшийся на стороне республиканцев. Это одно из лучших прозаических антивоенных произведений, документ сурового противоречивого времени, правдивый рассказ о трагических событиях и нелегких судьбах. На русском языке публикуется впервые.