Московское боярство - [9]

— Первые мы по осени закончим, Олег, ты приходи, посмотришь, подойдут ли. Если нет — там и решим про переделки. Только приходи не как в этот раз, мирно в гости ждём. Лодки те бесплатными не будут, — Олег посмотрел хмуро, ему денег для строительства не давали, только людей — серебра не просим, не надо оно нам. То село, где корабли строить собирались, я так понимаю, от дани на пять лет освободил Рюрик? Вот пусть они не лодки делают, а продолжают платить мыто, но Москве. Причём только то время, что мы заказ Рюрика выполнять будем. Вот расценки на лодки наши.

Перед Олегом я положил табличку, на которой были нарисованы различные способы уплаты за лодки. Мы хотели поднять животноводство в Москве, потому собирались брать за суда коровами, козами, овцами и свиньями. Причём цены были сильно ниже привычных у словен — пяток молочных коров всего обходилась одна лодка по нашему прейскуранту. Там, на торге Ладожском, в несколько раз больше давали за судно военное.

— Это не всё, — в ответ на удивлённый взгляд Олега сказал я, — надо подписать соглашение о границах. Пока на на пять лет. Потом всё может поменяться. Ещё один договор будет, о невыдаче с нашей земли. Мы хотим, чтобы люди, которые к нам добрались, из края словенского да земли Новгородской, если они нам подходят, тут оставались, и вы их назад не требовали.

— Переманивать будете? — Олег самую суть ухватил.

— Не без того, — согласился я, — поэтому в соглашении напишем рамки, пределы, сколько мужиков с семьями мы сможем взять. Вдов с детьми я думаю так отдашь, если согласятся переехать, как и сироты, если есть.

— Так можно, — недолго подумав ответил Олег.

— Тебе выгода прямая получается, вместо пяти лет без дани с села, что на Свири, всего два года убыток будет, — вставил свою лепту Лис.

— А если наши мужики из Гребцов тоже лодки сделают? — Вольга вступил в разговор.

— Гребцов? Село так называется? — переспросил я, Олег кивнул, — Да пусть делают, если хотите. Только за пару лет они не более двух десятков лодок сделают, сам знаешь. А так вы быстро сможете свой флот пополнить, да и дань с Гребцов в течении трёх лет, я думаю, не лишней в казне будет.

— А если лодки ваши дурные получатся? — спросил Олег.

Я заулыбался, мои соратники тоже:

— Не веришь, что за два года справимся? Твоё право. Предлагаю тогда роту подписать, о том, что до осени никто обязательств не несёт, кроме ненападения. А вот когда приедешь, товар лицом увидишь, там и будешь решать, стоит ли наши суда брать или нет. Так пойдёт?

— А если плохие или маленькие выйдут? — продолжал упорствовать Олег.

— Тогда дальше думать будем, о новых условиях и ценах. Теперь, значит, на Перуново поле пойдём, там договор подпишем, временный, первый. Потом — на фотографирование делегаций, потом — отдых, завтра у нас праздник, День защитника отечества, а после него поедете домой. Согласен?

— Так хорошо, — Олег встал, за ним его спутники, включая грамотного бойца, он всегда теперь присутствовал на переговорах.

Странно, но словам про фотографирование он не удивился. А зря! Подписали договор, пощёлкали нашим фотоаппаратом, и отправили в «концлагерь» новгородцев до утра. Наши мужики тем временем готовили место для парада перед крепостью — надо окончательно отбить у Олега охоту нападать на Москву.

Утром все новгородцы вышли первый раз из «концлагеря». На утоптанном снегу стояли наши войска, на наспех сколоченных лавках сидели дети и их мамы, те, кто не попал в ополчение и в армию вообще. Таких было чуть меньше трети от взрослого населения. Остальные «коробками» стояли на плацу, лицом к трибуне. Новгородцев разместили по другую сторону от неё, отдельно от наших. Те пребывали в недоумении, процесс, происходящий у них на глазах, был незнакомым. Я поднялся, и в рупор громкоговорителя, с кривыми хитрыми трубками, чтобы на все стороны было слышно, толкнул речь:

— Товарищи! Граждане! Сегодня мы традиционно отмечаем День Защитник Отечества! Все вы знаете, что Отечество наше — это люди. И защита его — это святая обязанность каждого гражданина! И сегодня, как и каждый год, мы покажем, насколько воины наши и ополчение готовы к отражению любой немотивированной агрессии! — это камень в огород новгородцев, — Мы мирные люди, но наш паровой трактор всегда стоит в запасном сарае! И любой враг будет разбит! Победа будет за нами! Командование парадом — начальник штаба Кукша Первушевич! Принимает парад — министр обороны Торир Олафович! Прошу…

Мурман занял место у громкоговорителя, покрутил его — ему первый раз выступать таким образом, достал бумажку с текстом, прокашлялся:

— Парад! Равнясь! Смирно! К встрече государственного знамени — приготовиться!

Не как на 9 Мая на Красной площади, но тоже впечатление производит. Практически синхронный поворот головы туда-обратно, Кукша на коне, за ним — знамённая группа из Добруша и Обеслава, с красным флагом со звездой, серпом и молотом.

— Здравствуйте товарищи копейщики!

— Здара-зхдра-здра-хдра!

— Поздравляю вас с Днём Защитника отечества!

— Ура! Ура! Ура! — Кукша перемещается дальше.

— Здравствуйте товарищи снайперы… огнемётчики… пулеметчики… штурмовики… танкисты! — это Буревой на единственном тракторе с пулемётом, мы его пока не сняли.