Московский университет в общественной и культурной жизни России начала XIX века - [24]

Для поощрения научной работы ежегодно совет, «следуя обряду, в иностранных Университетах и Академиях установленному», объявлял награду за решение определенной задачи, «служащей к распространению наук», однако и размер вознаграждения, и задача утверждались министром народного просвещения. Из выделяемых университету средств некоторая сумма отводилась для двухлетних заграничных путешествий лучших магистров (по 2 человека каждый год).

В штате университета были зафиксированы годовые оклады всех его членов: ординарных профессоров — 2000 руб., экстраординарных — 1200 руб., адъюнктов — 800 руб. и т. д. За исполнение обязанностей ректора, директора педагогического института, инспектора, деканов, синдика полагались надбавки от 600 руб. (ректор) и ниже.

Одновременно с уставом университетов 5 ноября 1804 г. был издан и устав подведомственных им учебных заведений.

Таким образом, оценивая устав 1804 г., подчеркнем, прежде всего, его главное достоинство: он придавал Московскому университету статус европейских высших учебных заведений, наделял его широкой автономией, создавал условия для его превращения в очаг просвещения, быстрого развития в нем науки. По сравнению с попытками других либеральных преобразований в царствование Александра I именно реформы университетов и системы народного просвещения зашли дальше всех, имели наиболее прогрессивный характер и глубокие последствия. Причину их успехов можно видеть в относительной легкости их проведения, отсутствии сопротивления косных элементов, потому что здесь впрямую не затрагивались основы крепостнического строя. Однако нельзя не заметить, что российская бюрократическая система наложила свой отпечаток и на устав университета, который во многих шагах был ограничен необходимостью их утверждения наверху и, главное, не был гарантирован от вмешательства государства в лице попечителя и министра народного просвещения в саму его внутреннюю жизнь, что, как мы убедимся, вскоре стало обыденным явлением. Составителю устава М. Н. Муравьеву, вопреки его желанию, не удалось в полной мере провести университетские свободы, и в его рукописях отразилась некоторая неудовлетворенность итогом преобразований. В уставе трудно было провести границу между благожелательной опекой над университетом со стороны попечителя (несомненно необходимой, особенно в тот период его становления в новом качестве, который мы рассматриваем) и произвольным вмешательством в его внутренние дела. Слишком многое для университета определялось личностью попечителя и министра, и если эти должности занимали люди с консервативными и, тем более, реакционными взглядами, это тут же сказывалось на атмосфере Московского университета, что и показывает его дальнейшая история.

4. Просветительская политика М. Н. Муравьева на посту попечителя Московского университета

С 1803 по 1807 г., в период попечительства М. Н. Муравьева, Московский университет уверенно вступил на путь поступательного развития. Годы жизни выработали в Муравьеве не только кристально честную и высокогуманистическую личность, но и породили огромную энергию, жажду деятельности на общее благо, которую он направлял ради будущего процветания университета. Его действия рисуют нам контуры широкой просветительской программы. В ее центре, как и у Ломоносова, — идея создания самобытной русской образованности, развития русского языка и письменности в рамках того пути, который уже прошла к этому моменту европейская культура, но в соответствии с национальными особенностями России. Для этого Московский университет, как это уже было при Новикове, должен собрать вокруг себя все научные, литературные силы, не ограничиваясь учебной деятельностью и преодолев свою обособленность, превратиться в источник общественного просвещения, через который публика будет знакомиться с новейшими достижениями науки и искусства. Тем самым, он сможет на равных соперничать с европейскими университетами: «Может быть, со временем приедут шведы учиться в Москве!» — восклицает Муравьев[38].

В первую очередь попечитель обращает внимание на слабую материальную базу университета. 17 марта 1803 г. по его настоянию выходит указ о выплате ежегодного содержания в размере 130 тыс. рублей. Полученная сумма позволяет ему устроить покупку книг и учебного оборудования (конструкции известных европейских фирм и ученых). В отчете министру народного просвещения за 1803 г. Муравьев пишет: «С давнего времени библиотека оставалась в скудном состоянии, и университет лишен был единственного способа соразмерять постепенные успехи свои с распространением наук в Европе. Я не преминул препроводить в библиотеку новейших великих писателей, которые распространили в краткое время пределы человеческих знаний в химии, высокой геометрии и экономии политической. Астрономия преподавалась единственно в теории… поэтому доставил я в университет удобный для больших наблюдений Грегорианский телескоп Кериевой работы, выписал из Лондона Арнольдов хронометр и заказал у Верже, искусного художника астрономических орудий, большой регулатор и полный круг, величиною три фута в диаметре». Возникает химическая лаборатория, расширяется физический кабинет: «Препроводил я в оный галванический аппарат, Гюйтонову переносную лабораторию и Атвудов снаряд для показания ускорительного падения тел»