Московский оружейник - [14]

Рюрик улыбнулся тому, как своеобразно Павел выражал свои чувства, но, тем не менее, услышал в его словах гордость за хозяина.

Наступил вечер, когда Рюрик увидел, что к его дому приближаются несколько лейб-гвардейцев, и это его немного испугало; вскоре к нему пришла его бледная, дрожащая мать и сообщила, что его спрашивают офицеры императора.

– О! – застонала она, плача и ломая руки. – Они заберут тебя.

– Не бойся, матушка, – уверенно ответил юноша. – Император не станет меня винить, когда узнает все подробности. Но пойдём.

Рюрик увидел в кухне трёх офицеров и спросил, не его ли они ищут.

– Мы ищем Рюрик Невеля, оружейника, – ответил командир.

– Это я, сударь. Что вам нужно?

– А вы не догадываетесь?

– Что ж, я предполагаю, что это может быть связано с дуэлью, которая произошла сегодня утром.

– Именно.

– И кому я понадобился?

– Кому же ещё, как не императору?

– О, вы не заберёте моего благородного мальчика! – закричала Клавдия, хватая офицера за руку. – Скажите нашему доброму императору, что Россия уже забрала моего мужа… что он пал за страну. Скажите ему, что мой мальчик не виноват…

– Тише, матушка, – перебил её Рюрик. – Пока нечего бояться.

– Пойдёмте, – сказал командир. – Уже поздно, а Пётр не терпит задержек.

– Но вы не навредите моему сыну! – в неистовстве закричала мать, вцепившись в сына.

– Нет, нет, матушка. Успокойся, я скоро вернусь. – И, повернувшись к гвардейцам, он добавил: – Ведите меня, а я последую за вами. Успокойся, моя дорогая матушка. – И с этими словами Рюрик мягко посадил её в кресло и затем поспешил к офицерам. У выхода он надел шапку и шубу и последовал за своими проводниками на улицу, где стояли сани, запряжённые парой лошадей.

– Кажется, вы считаете, что убийство русского дворянина – это пустяки, – сказал один из офицеров, когда они тронулись в путь.

– Значит, он умер? – быстро спросил Рюрик.

– Доктора думают, что он в критическом положении. Но не в этом дело: вы бы убили его, если бы сумели.

– Нет, нет, это не так. Все присутствовавшие там поклянутся, что я пытался пощадить его.

– Хорошо, – ответил офицер, – посмотрим, когда приедем во дворец. Возможно, вы невиновны; но не желал бы я быть на вашем месте.

Рюрик не хотел спорить с теми, кто ничего не знал об обстоятельствах дела, поэтому всю остальную дорогу молчал. Уже садилось солнце, когда они достигли императорского дворца, и Рюрика тут же провели к императору.

Император Пётр находился в небольшой зале для приёма посетителей и сидел за большим столом, который покрывал пурпурный бархат, расшитый золотом. По обе руки Петра стояли два его личных помощника. Это был молодой человек, старше Рюрика года на три, но лицо его было отмечено печатью зрелости. Телосложение его было крепкое, но не крупное, скорее, изящное. В одежде его была небрежность, и она заметно отличалась от богатых одеяний его помощников. Таков был Пётр Российский – ещё молодой, некрупного телосложения, беззаботный к тем удовольствиям, которые составляют суть придворной жизни; но всё же способный вынести на своих плечах дела великой нации. В этой голове работал могучий мозг, а в этой груди билось сердце, которое желало добра для России, а не для себя или своих родственников.

Рюрик увидел здесь Степана Урзена и хирурга; и ещё он увидел герцога Тульского. Он встретился с герцогом взглядом, и ощущение страха охватило его, когда он увидел на лице Ольги суровое, пугающее выражение.

– Государь, – сказал командир офицеров, которые привели арестованного, – перед вами Рюрик Невель.

– Ага! – сказал Пётр, бросая орлиный взор на стоявшую перед ним фигуру. – Невель, подойдите.

Ступая храбро, но скромно, Рюрик подошёл к столу и с низким поклоном ждал милости императора. Дрожь сотрясала тела тех, кто желал арестованному добра, поскольку они хорошо знали волю и суровость их могучего правителя.

Глава 7. Поразительное испытание

Чтобы понять, почему Рюрик оказался пред императором, необходимо вернуться на несколько часов назад. Самодержец послал за своим хирургом Копани, который был свидетелем дуэли, и когда тот через некоторое время явился по вызову, то Пётр спросил, почему он опоздал. Копани ответил, что ухаживал за графом Дамоновым.

– А что с графом? – спросил император. – Вчера он был здоров.

– Да, но сегодня произошёл несчастный случай.

– Послушайте, Копани, – вскричал молодой правитель, который в один миг увидел, что дело нечисто, – не думайте, что сумеете что-нибудь скрыть от меня. Так что случилось?

– Государь, я не собирался ничего скрывать от вас. Граф участвовал в дуэли.

– Вот как? Его вызвали?

– Нет, государь. Он вызвал.

– Так-так. И с кем он дрался?

– Со скромным оружейником, государь, по имени Рюрик Невель.

– Невель… Невель… – произнёс Пётр. – Знакомое имя.

– Его отец был капитаном во время последней войны с турками. Он продвинулся из рядовых при Фёдоре и был храбрейшим из храбрых.

– Капитан Невель. Ах, да. Сейчас вспомнил. Он и Валдай первыми забрались на валы Изюма. Так гласят старые депеши.

– Да, государь. Бедняга Невель был застрелен через месяц, когда вёл свою храбрую роту против целого батальона турецких солдат; а Валдай вернулся домой и получил чин полковника.