Московский автономный округ. Город Менск - [11]
— Ну, так…
— Опасно это официальной идеологии. Представь: вдруг завтра болгары-с-Волги заявят, что были цивилизованы?
— А это, разве, правда?
— Правда. Только об этом вспоминать не принято.
Вынтэнэ удивилась, но промолчала.
— А буряты были не менее развиты, чем чукчи. Даже более значительно. Представляешь, если об этом напишут?!
— Ну и пусть пишут! Кому от этого хуже?
— Как кому? А как же единая Чукотская Отчизна? А как же старший чукотский брат? Он же принёс свободу и цивилизацию отсталым дикарям?
— А зачем врать?
— Мне тоже не понять. У нас, литвинов, всё не так. Мы не говорим, будто лучше Киева. Русь от нас отделилась — её право. Жаль, безусловно. Но воевать за такое — нет! Теперь Киевская Русь независима от Менска.
— Просто она большая, — сказала Вынтэнэ. — Вам бы с ней всё равно не справиться.
— А Жемойтия? — парировал Уладзь. — Она много меньше, чем Литва. И её мы отпустили. Насильно держать — нет, не хорошо!
— Знаешь… — сказала Вынтэнэ. — Я хочу съездить в Литву…
9
В Литву!
Дверь отворилась. В комнату вошло двое мужчин в штатском.
— Не двигаться! Чукотская служба безопасности!
Вынтэнэ попробовала набросить халат.
— Не двигайся, говорю!
Она закрылась руками.
— Где снимки?!
— Какие?
— Сепаратистские. И где чукчефобские тексты?!
— Слушайте, по какому праву…
Чеэсбэшник залепил ей пощёчину.
— Отвечай!
— Вот фотоаппарат, — сказал другой.
— Засвети плёнку, — приказал первый.
Товарищ выполнил поручение.
— Где напечатанные фотографии?!
— Можно я оденусь?
— После!
Второй чеэсбэшник вовсю разглядывал девушку.
— Что, интересно? — бросила та.
В ответ — новая пощёчина.
— Говорить только по делу! — скомандовал первый.
Уладзь вышел из ванны.
— Кто такой?! — обратился к нему второй чеэсбэшник.
— Не понимай чукотский, — сказал литвин.
— Чего?!
Уладзь ударил его в челюсть. От неожиданности, чеэсбэшник потерял равновесие. Следуюший удар уложил его на пол.
Первый отпрыгнул в сторону, но было поздно: литвин схватился за стул. Удачный бросок нейтрализовал противника.
— Звони нашим! — крикнул Уладзь.
Вынтэнэ набрала номер Вінцука і Хрысьці.
Чемоданы собрали минут за пятнадцать.
— Пасьнедаем пасьля, — сказал Вінцук. — Зараз галоўнае — выбрацца адсюль.
— Куда мы теперь? — спросила Вынтэнэ.
— Садимся мы в вертолёт, — пояснила Хрысьця. — Едем на автомобиле сначала.
— Што будзем рабіць з гэтымі? — она посмотрела в сторону туалета, где лежали связанные чеэсбэшники. — Маю ідэю!
Уладзь открыл полулитровую бутылку. Вынтэнэ узнала этот запах.
— Гарэлка?
— Именно она. Сейчас приготовим им угощение. Как шёлковые будут.
Они вышли из машины. Перед ними был аэродром. Хибарка, ржавый ангар, а дальше — вертолёты.
Перед ними стоял человек. Вынтэнэ узнала Кэленкеу.
— Далеко вы собрались? — сказал он.
— Экспедиция необходима срочно… — начал Уладзь.
— Экспедиция в Литву?
— Нет, нет, Тверской район…
— После нападения на сотрудников ЧСБ? — Кэленкеу улыбнулся. — Да не смотри на меня так. Я, брат, в курсе ваших приключений.
Уладзь напряг мускулы.
— А ты, я вижу, драться собрался? — Кэленкеу достал пистолет. — Глупо! Всё равно ведь ничего не выйдет.
— Вы тоже из ЧСБ? — спросила Вынтэнэ.
— Нет, я из Администрации. В этом-то вся разница…
— Чего Вы хотите? — спросил Уладзь.
— Вот вы как думаете? Ежели человек угнал вертолёт да перелетел с краденым за границу, то как это называется?
Литвины молчали.
— Уголовное преступление, — ответил за них Кэленкеу. — Чукотка в праве потребовать вашей выдачи. А особенно — вот её.
Он указал на Вынтэнэ.
— Поэтому не дурите и подпишите документ. Он протянул два листка бумаги.
— Что это есть такое?
— Договор об аренде вертолёта. Дата — позавчерашняя, оформим задним числом. А вот — ключи от 8-й машины. Вон она, возле ангара…
Беглецы не верили своим ушам.
— Вы не угонщики, а арендаторы, — пояснял Кэленкеу. — Кстати, платы с вас не возьмут. У вас ведь миссия гуманитарная. Это ведь как реклама нашему Округу.
— Почему помогаете Вы нам? — спросил Вінцук.
Кэленкеу обвёл их взглядом.
— Из-за её репортажа, — сказал он, кивая на Вынтэнэ. — Я хочу, чтобы его напечатали.
— Но почему? — вырвалось у девушки.
— Потому, что я тут родился. И мама у меня московитка. Я хочу, чтобы про нас знали правду!
Вынтэнэ подошла к нему.
— Спасибо… Спасибо большое…
— Что, анадырка? Уже не задираешь нос…
— Извините, что я тогда…
— Да ладно! Что было, то сплыло!
— Спасибо… Правда…
Она поцеловала Кэленкеу в щёку.
— Рады вітаць на Радзіме! — сказал пограничник. — А вось спадарыне, баюся, давядзецца затрымацца.
— Яна ж уцякачка, — начала Хрысьця.
— Прашэньне пра статус палітычнага ўцекача разгядаецца цягам тыдня. А да таго часу трэба чакаць на заставе…
Уладзь посмотрел на Вынтэнэ.
— Всё в порядке? — спросила она.
— В порядке полном… Гэта мая жонка, — сказал он, обращаясь к пограничнику.
— Ці ёсьць пасьведчаньне пра шлюб?
— Страчанае на тэрыторыі Чукоткі.
Пограничник задумался.
— Ну, добра, — сказал он наконец. — Выдам ёй візу на месяц. Только глядзіце, аднавіце дакумэнты… Ці ажаніцеся зноўку!
Он улыбнулся и сказал по-чукотски:
— В Литву добро пожаловать, спадарыня Радкевіч!
Над КПП реял бело-красно-белый флаг.
Асфальтовая дорога уходила вдаль. Она вела в Менск…
Чукотский писатель Сергей Иванович Тымнэттыкай живёт и работает в г. Вашингтон (США). Ему принадлежит авторство таких романов, как «Ятъёл» (1997) и «Гынам гын инэчичевыркын?» (2002). «Московский автономный округ» (в оригинале — «Мургин нутэнут») — третья книга писателя. Чукотские издательства отказываются публиковать книги Тымнэттыкая по политическим мотивам. По всей видимости, в Российской Федерации действует негласный запрет на это имя.Не имея нужды в деньгах, автор дал нам бесплатное право на публикацию русского перевода книги.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Начну с того, что меня грохнули. Чертов ментовской снайпер срезал прямо на оживленной автостраде и в итоге моя тушка ровным слоем размазалась по передку несущегося грузовика... но это не важно. Важно то, что я попал... не знаю куда я попал, но точно попал! И что теперь делать? Ответ прост: То, что умеешь. А я умею многое, в частности - резать всех, кто против меня. Кем я стану? Убийцей-маньком? Охотником за головами? За чудовищами, что развелись в этом мире в воистину огромных количествах? Или меня банально сожрут? Это не имеет пока значения.
"Человек, которому всегда везло." Вторая часть "Мы ничего им не должны!" Россия, которую мы потеряли.
1913 год. Шестнадцатилетнюю Дороти выдают замуж за богатого незнакомца. Но девушка идет против воли матери и сбегает со свадьбы. Она случайно встречает Эша, который прибыл из будущего. Ни о чем не догадывающаяся Дороти тайно пробирается на его самолет, чтобы оказаться подальше от прежней жизни. Так она неожиданно попадает в мир Эша. 2077 год. Города разрушены и затоплены, мир находится на грани уничтожения. Только Эш и несколько смельчаков не оставляют надежды все исправить. Они раз за разом отправляются в прошлое, чтобы изменить ход событий. Дороти решает помочь новым друзьям.
Ехал Грека через реку… не так. Поехал мужик в командировку… опять не так… Строитель-прораб, в возрасте далеко за сорок, на междугороднем шоссе попал в серьезное ДТП и… очнулся на том же месте, но в позапрошлом веке. Он не ученый, не историк, не спецназовец, обычный обыватель. Выяснив, куда его занесло, пытается выжить, слиться со средой, при удаче вернуться. Но что из этого выйдет и выйдет ли…
Сентябрь две тысячи пятнадцатого года. Роман, сорокалетний житель российской провинции, идёт за грибами, и попадает в нешуточную передрягу — его атакует матёрый секач. Кровавая схватка: кабан повержен, герой, сильно пострадав, впадает в кому. Из состояния между жизнью и смертью Романа, как обладателя очень интересного ножика, демоны переносят в прошлое, и он оказывается на территории средневековой Руси в тысяча четыреста пятьдесят третьем году.