Московские джунгли - [4]
Алена слушала рассеянно, думала о своем. Почему есть люди волевые, готовые подняться столько раз, сколько злодейства судьбы швырнут их на землю, и вот такие, амебные, которые просто плывут по течению.
Глава 2
Лилю подбросили на порог дома малютки в Якутске ночью под Новый год, в страшную метель, и никому из тех, кто освидетельствовал подкидыша и заполнял документы, было совершенно непонятно, как она выжила. Да, девочка была одета тепло: байковая пижамка, сверху шерстяной костюмчик ручной вязки, пуховые носочки и рукавички, пуховая шапочка, – и завернута в ватное одеяло, а поверх одеяла, что совсем всех поразило, – в шкуру оленя, причем не выделанную, а свежесодранную… Прямо в окровавленную шкуру положили ребенка, завернутого в одеяло, и зашили грубыми нитками, чтобы сверток не развернулся. Оставили лишь небольшое отверстие для дыхания. И все же Лилю так замело снегом, что обнаружили ее, лишь когда сторож, он же дворник, Нюргун Григорьевич, лопатой начал очищать ступени. Он сбрасывал, сбрасывал снег, а потом лопата ткнулась во что-то твердое, большое… Странный меховой шар…
Нюргун Григорьевич был человек немолодой, о террористах и бомбах и не думал, да и какие террористы в Якутске? Втащил меховой шар в помещение, вспорол стягивающие мех нитки своим охотничьим ножом, который от отца получил, когда в пятнадцать лет с охоты первый раз добычу принес – сначала на охоту положено было с отцовским ножом ходить, а свой дарили, когда юноша первую кровь пролил, и нож этот всегда с собой носили, как бы судьба ни сложилась, куда бы ни занесла жизнь, вот как его: сторожем и дворником при доме малютки в большом городе… Вспорол ножом нитки, раскрыл меховую полость – и застыл в ужасе. Он сразу понял, что в окровавленном ватном одеяле перед ним лежит ребенок. Он видел лишь край щеки и маленький рот, но был уверен, что ребенок мертв. Не мог малыш выжить в такую морозную ночь, под таким слоем снега. Там дышать-то было нечем.
На крики Нюргуна Григорьевича прибежали дежурные няни. Они хорошо попраздновали ночью, но при виде раскрытой шкуры и ребенка в окровавленном одеяле тут же протрезвели. Бросились вызывать скорую и милицию. И одна даже пыталась удержать руку Нюргуна Григорьевича, когда тот решительно принялся разматывать ватное одеяло:
– Пусть милиция, там могут быть улики…
Она много смотрела сериалов про нашу милицию и заокеанскую полицию.
– Ребенок может быть жив, – сказал Нюргун Григорьевич, хотя сам в это не верил.
…Но щечка была розовая, ротик как цветок, у мертвых так не бывает.
Искра надежды, но все же, все же!
Он распахнул одеяло.
И девочка открыла глаза.
Сначала улыбнулась окружающим ее взрослым, потянулась со сна, потом пригляделась, не нашла никого знакомого и заревела.
Ее, конечно, отправили в больницу, где ребенок был признан здоровым. Единственный изъян – длинная царапина на шейке, слишком ровная, чтобы предположить, что девочка сама могла оцарапаться ноготком. Словно кто-то нарочно провел по коже лезвием, но без нажима, как бы намечая место для разреза.
Возраст определили – около двух лет, национальность – смешанная: не то эвенская, не то бурятская кровь смешалась с русской. А может, и якутская, у таких маленьких не поймешь. Хотя старая нянька-якутка говорила: «Нет, якутской крови у подброшенной девочки и капли нет».
В больнице здоровая малышка тут же заразилась коклюшем, потом краснухой, потом скарлатиной… Видимо, ее не прививали. И первые полгода своего сиротства девочка провела в инфекционном отделении. Там она получила имя и фамилию: Лилия Снежная. Красиво, романтично! Романтиком была главный врач инфекционного отделения. Отчество ей дали в честь дворника, который ее нашел, – Нюргуновна.
Все ее вещи были переданы в милицию, но что толку? Не в отделение же ФБР, где целые лаборатории исследовали бы шкуру, одеяло, одежду, подгузник. Нет, обычное отделение: там больше надеялись найти свидетелей того, как оставляли ребенка на пороге дома малютки. Но в новогоднюю ночь все сидели за столами и смотрели в телевизор, а в такой буран не было даже молодежи, которая иной раз выскакивает на улицу, чтобы продышаться от запаха оливье и водки и потанцевать на снегу. Никого на улицах не было.
Тот, кто подкинул ребенка, очень хорошо выбрал время.
Вообще, сам факт, что подкинули, не удивлял. Многие жили очень бедно, и лишний рот иногда оказывался уж совсем лишним. Но смущало, что девочка такая большая, и за ней явно хорошо ухаживали и хорошо ее кормили, и развита не по годам, хотя не говорит, но слышит, не глухонемая, так что молчание может быть последствием шока: оказалась в незнакомом месте, нет рядом знакомых людей. Смущало, что одета девочка была хорошо, явно не бедны родители. И больше всего смущала свежесодранная шкура оленя. Это вообще была какая-то странность и дикость, с какой и не сталкивались.
Следователь, Александр Лиховцев, которого назначили по делу подкидыша, был молод и еще не утратил любопытства. Он даже сходил к своему старому учителю, пенсионеру Эркину Талбановичу Николаеву, отработавшему в органах пятьдесят пять лет, и спросил, что он думает. Тот нахмурился: шкуру могли содрать, если повозка с оленями заплутала в буране и людям, в ней ехавшим, надо было согреться любой ценой. Еще в шкуру зашивали умершего ребенка, если он был очень дорог родителям. Зашивали в шкуру, потом в бересту и поднимали на ветви дерева – повыше к небесам, чтобы быстрее вознесся и вернулся обратно, желательно – в их же семью. Но эта девочка была жива… И кто сейчас путешествует на оленях на большие расстояния?
Её не отпускают страшные сны. Экзотической красавице, дочери шамана, участнице конкурса «Мисс страна» снятся убийства. Реальные жестокие убийства, причем видит она их глазами жертв. Она своя в мире столичного шоу-бизнеса, подруга и конкурентка завтрашних жертв. Достаточно ли силен ее дар, чтобы опередить того, кто ей снится и кого обычные люди считают серийным маньяком? Сможет ли она избавить мир от темных сущностей и спасти красоту, украденную безумцем? И может ли она доверять тому единственному, кто вызвался ей помочь?«Если бы она только могла их как-то предупредить! Тех, кого видит во сне…Но во сне Сандугаш никогда не была собой.
Автор книги В. А. Крючков имеет богатый жизненный опыт, что позволило ему правдиво отобразить действительность. В романе по нарастающей даны переломы в трудовом коллективе завода, в жизни нашего общества, убедительно показаны трагедия семьи главного героя, первая любовь его сына Бориса к Любе Кудриной, дочери человека, с которым директор завода Никаноров в конфронтации, по-настоящему жесткая борьба конкурентов на выборах в высший орган страны, сложные отношения первого секретаря обкома партии и председателя облисполкома, перекосы и перегибы, ломающие судьбы людей, как до перестройки, так и в ходе ее. Первая повесть Валентина Крючкова «Когда в пути не один» была опубликована в 1981 году.
В романе, написанном нижегородским писателем, отображается почти десятилетний период из жизни города и области и продолжается рассказ о жизненном пути Вовки Филиппова — главного героя двух повестей с тем же названием — «Когда в пути не один». Однако теперь это уже не Вовка, а Владимир Алексеевич Филиппов. Он работает помощником председателя облисполкома и является активным участником многих важнейших событий, происходящих в области. В романе четко прописан конфликт между первым секретарем обкома партии Богородовым и председателем облисполкома Славяновым, его последствия, достоверно и правдиво показана личная жизнь главного героя. Нижегородский писатель Валентин Крючков известен читателям по роману «На крутом переломе», повести «Если родится сын» и двум повестям с одноименным названием «Когда в пути не один», в которых, как и в новом произведении автора, главным героем является Владимир Филиппов. Избранная писателем в новом романе тема — личная жизнь и работа представителей советских и партийных органов власти — ему хорошо знакома.
Британка Руби мечтает найти могилу мужа, пропавшего без вести, покаяться в совершенном грехе и обрести мир в своей душе. Элис, оставив свою благополучную жизнь в Вашингтоне, мчится в Европу, потому что уверена: ее брат Сэм жив и скрывается под вымышленным именем. Немка Марта рискнула всем, чтобы поехать в Бельгию. Она отлично понимает, как встретят ее бывшие враги. Но где-то в бельгийской земле лежит ее старший сын, и она обязана найти его могилу… Три женщины познакомятся, три разные судьбы соединятся, чтобы узнать правду о мужчинах, которых они так любили.
Макс жил безмятежной жизнью домашнего пса. Но внезапно оказался брошенным в трущобах. Его спасительницей и надеждой стала одноглазая собака по имени Рана. Они были знакомы раньше, в прошлых жизнях. Вместе совершили зло, которому нет прощения. И теперь раз за разом эти двое встречаются, чтобы полюбить друг друга и погибнуть от руки таинственной женщины. Так же как ее жертвы, она возрождается снова и снова. Вот только ведет ее по жизни не любовь, а слепая ненависть и невыносимая боль утраты. Но похоже, в этот раз что-то пошло не так… Неужели нескончаемый цикл страданий удастся наконец прервать?
Автор – профессиональный адвокат, Председатель Коллегии адвокатов Мурадис Салимханов – продолжает повествование о трагической судьбе сельского учителя биологии, волей странных судеб оказавшегося в тюремной камере. Очутившись на воле инвалидом, он пытается строить дальнейшую жизнь, пытаясь найти оправдание своему мучителю в погонах, а вместе с тем и вселить оптимизм в своих немногочисленных знакомых. Героям книги не чужда нравственность, а также понятия чести и справедливости наряду с горским гостеприимством, когда хозяин готов погибнуть вместе с гостем, но не пойти на сделку с законниками, ставшими зачастую хуже бандитов после развала СССР. Чистота и беспредел, любовь и страх, боль и поэзия, мир и война – вот главные темы новой книги автора, знающего систему организации правосудия в России изнутри.