Московия в представлении иностранцев ХVI-ХVII в. Очерки П. Н. Апостола - [4]
«При въѣздѣ» — разсказываетъ Олеарій — «мы видѣли на всѣхъ улицахъ и на домахъ безчисленное множество народа, стоявшаго, чтобы смотрѣть на нашъ въѣздъ. Однако, улицы были весьма опустошены сильнымъ пожаромъ, бывшимъ передъ самымъ нашимъ пріѣздомъ и испепелившимъ болѣе пяти тысячъ домовъ. Люди должны были тамъ и сямъ жить въ палаткахъ, да и мы не были помѣщены въ посольскомъ дворѣ, который также сгорѣлъ, а въ двухъ деревянныхъ обывательскихъ домахъ».
На пятый день послѣ въѣзда въ Москву послы приняты были въ торжественной аудіенціи царемъ Михаиломъ Феодоровичемъ. Церемонія этого пріема, представленная на воспроизводимой нами гравюрѣ, описана Олеаріемъ въ слѣдующихъ словахъ:
«Передъ аудіенцъ-заломъ мы должны были пройти черезъ сводчатое помѣщеніе, въ которомъ вкругъ стѣны сидѣли и стояли старые и осанистые мужчины съ длинными сѣдыми бородами, въ золотыхъ одеждахъ и высокихъ собольихъ шапкахъ. Это, говорятъ, «гости» Его Царскаго Величества или именитѣйшіе купцы; одежда на нихъ принадлежитъ Его Царскаго Величества сокровищницамъ и выдается только при обстоятельствахъ, подобныхъ настоящему, а затѣмъ сдается обратно.
Когда послы пришли предъ двери этой передней, изъ аудіенцъ-зала вышли два командированные Его Царскимъ Величествомъ боярина въ золотыхъ, вышитыхъ жемчугомъ кафтанахъ, приняли пословъ и сказали, что Его Царское Величество пожаловалъ ихъ, допустивъ явиться передъ нимъ какъ ихъ самихъ, такъ и ихъ гофъ-юнкеровъ. Подарки были оставлены въ этомъ помѣщеніи, а пословъ, за которыми прошли ихъ офицеры, гофъ-юнкеры и пажи, провели внутрь къ Его Царскому Величеству[5]. Когда они вошли въ дверь, знатнѣйшій переводчикъ царя Гансъ Гельмесъ выступилъ впередъ, пожелалъ великому государю, царю и великому князю счастья, продолжительной жизни и объявилъ о прибытіи голштинскихъ пословъ.
Аудіенцъ-залъ представлялъ собою четырехугольное каменное сводчатое помѣщеніе, покрытое снизу и по сторонамъ красивыми коврами и сверху украшенное рисунками изъ Библейской исторіи, изображенными золотомъ и разными красками. Тронъ великаго князя сзади у стѣны поднимался отъ земли на три ступени, былъ окруженъ тремя серебряными позолоченными колонками толщиной въ три дюйма; на нихъ покоился балдахинъ въ видѣ башенки, поднимавшейся на три локтя въ вышину. Съ каждой стороны балдахина стояло по серебряному орлу съ распростертыми крыльями. На вышеозначенномъ престолѣ сидѣлъ Его Царское Величество въ кафтанѣ, осыпанномъ всевозможнѣйшими драгоцѣнными камнями и вышитомъ крупнымъ жемчугомъ. Корона, которая была на немъ поверхъ черной собольей шапки, была покрыта крупными алмазами, также какъ и золотой скипетръ, который онъ, вѣроятно въ виду его тяжести, по временамъ перекидывалъ изъ руки въ руку. Передъ трономъ Его Царскаго Величества стояло четыре молодыхъ и крѣпкихъ князя, по двое съ каждой стороны, въ бѣлыхъ дамастовыхъ кафтанахъ, въ шапкахъ изъ рысьяго мѣха и бѣлыхъ сапогахъ; на груди у нихъ крестообразно висѣли золотыя цѣпи. Каждый держалъ на плечѣ серебряный топорикъ, какъ бы приготовившись ударить имъ. У стѣнъ, кругомъ, слѣва и напротивъ царя, сидѣли знатнѣйшіе бояре, князья и государственные совѣтники, человѣкъ съ 50, всѣ въ очень роскошныхъ одеждахъ и высокихъ черныхъ лисьихъ шапкахъ, которыя они, по своему обычаю, постоянно держали на головахъ. Въ пяти шагахъ отъ трона вправо стоялъ государственный канцлеръ. Рядомъ съ престоломъ великаго князя направо стояла золотая держава, величиной съ шаръ для игры въ кегли, на серебряной, рѣзной пирамидѣ, которая была высотою въ два локтя. Рядомъ съ державою стояла золотая чашка для умыванія и рукомойникъ съ полотенцемъ, чтобы Его Царское Величество, какъ только приложатся къ его рукѣ, могъ умыться[6].
Посольства въ Москву (Корбъ)
Послѣ того какъ послы съ должною почтительностью вошли, они сейчасъ же были поставлены противъ Его Царскаго Величества, въ десяти отъ него шагахъ. Его Царское Величество сдѣлалъ знакъ государственному канцлеру и велѣлъ сказать посламъ, что онъ жалуетъ ихъ — позволяетъ поцѣловать ему руку. Когда они, одинъ за другимъ, стали подходить, его величество взялъ скипетръ въ лѣвую руку и предлагалъ каждому, съ любезной улыбкой, правую свою руку: ее цѣловали, не трогая ея, однако, руками». Послѣ рѣчи посла Крузіуса и отвѣта канцлера царь, слегка приподнявшись, спросилъ о здоровьи князя Фридерика, послѣ чего внесли подарки, и аудіенція закончилась.
Московская публичная аудиенція (Олеарій)
Вербное Воскресеніе
Великій князь, котораго въ предыдущій день просили о позволеніи посмотрѣть на это зрѣлище, прислалъ посламъ обычныя ихъ двѣ лошади и еще 15 лошадей. Противъ воротъ Кремля намъ отвели просторное мѣсто, а русскихъ, которыхъ передъ Кремлемъ собралось болѣе 10-ти тысячъ человѣкъ, велѣно было отстранить, чтобы мы лучше могли видѣть процессію.
Процессія, направлявшаяся изъ Кремля въ Іерусалимскую церковь, шла въ такомъ порядкѣ:
Сначала великій князь со своими боярами былъ въ церкви Пресвятой Маріи и слушалъ тамъ обѣдню. Потомъ онъ вышелъ въ торжественной процессіи, вмѣстѣ съ патріархомъ, изъ Кремля.
