Мощь земли - [81]

Мои руки рефлекторно схватились за решетку. Мне нужно было ухватиться за что-то, иначе мои ноги подкосились бы.

К тому времени мои глаза привыкли к темноте, так что я без проблем смогла разглядеть худое лицо женщины. Ее темные, коротко остриженные волосы контрастировали с бледным цветом лица, а взгляд в ее широко открытые глаза был подобен взгляду в зеркало. Они были слишком большими для изможденного лица, но пелены не было, как в прошлый раз, когда я видела их в Сотерии. Эти глаза, наблюдающие за мной со смесью подозрения и паники, были совершенно ясными. Настороженными.

Все было напрасно, у меня не было слов. Нас разделяли сантиметры, я могла видеть фиолетовые вены на ее руках, которыми она опиралась на прутья. На ней была кофта, слишком большая для ее миниатюрного тела, а рукава были закатаны, как будто температура воздуха ее не беспокоила.

Я стянула с головы шапку, потом отодвинула в сторону шарф и сделала шаг в сторону.

Сначала только пальцы Агнии дрожали на решетке, пока они не перестали держаться, потом дрожь охватила все ее тело, и она опустилась на землю.

Только я осознала, что мои ноги тоже подкашиваются, как мои пальцы скользнули по прохладному металлу. Я не чувствовала земли. Может быть, я покинула свое тело и увидела себя со стороны…

– Почему ты здесь? – прохрипела она. Свет освещал ее лишь наполовину.

Я находилась в абсолютном оцепенении. Она видела меня в психиатрической больнице в первый раз или у них с Каем были мои фотографии? Как еще можно было узнать того, кого в последний раз видели ребенком?

Какое-то время мы сидели так, дрожа, лишенные дара речи, в четыре руки на прутьях решетки, так близко и в то же время так далеко.

Слезы потекли у меня по щекам. Мне нужно было что-то сказать. Сделать что-нибудь. Время убегало от нас.

– Они заперли тебя? – ее голос был еле слышен, так сильно она рыдала.

Я покачала головой.

– Я здесь с несколькими друзьями, мы хотим знать, что происходит. Зачем вы здесь, если вы якобы потеряли рассудок?

Агния обхватила прутья решетки и подтянулась на них. Ее лицо предстало перед моим так внезапно, что я невольно отпрянула назад.

– Послушай меня. Ты должна бежать! Если у тебя есть друзья, то они могут помочь. Ты не можешь доверять никому, кто связан с Омилией, только тем, кому есть что терять. Кого шантажируют. Делай то, что должна, а потом оставь всех и беги. Это не жизнь, – она пронзительно посмотрела мне в глаза. Светло-карие с золотыми точками.

– Я должна знать… Я… Я должна знать, что происходит. Почему я узнала о вашем существовании только несколько недель назад, – выдавила я сквозь слезы. Я хотела, чтобы она прикоснулась ко мне, чтобы она сказала мне, что все будет хорошо, даже если я уже давно не верила в это.

– Посмотри на меня! – крикнула она, прижимая лицо к металлу. – Что стало со мной. Ты этого хочешь? Ты хочешь закончить так же?

Невероятное чувство дежавю овладело мной, но боль стерла любую разумную мысль.

– Что они с вами сделали?

– Что они сделали с тобой, Киана? – прошептала она, и холод в ее голосе исчез.

Мне потребовалось некоторое время, чтобы заговорить.

– Я в порядке. Со мной все в порядке, и я вытащу вас отсюда.

С прищуренными глазами она посмотрела на меня.

– Забудь о нас. Забудь обо всем этом. Сделай мне одолжение и исчезни. Никогда не оглядывайся назад.

Хотя боялась сделать все только хуже, я отпустила прутья и коснулась ее руки.

– Омилия близка к тому, чтобы выяснить, каков мой дар. И они почему-то сказали мне, что вы потеряли рассудок. Тот вечер в психиатрической больнице… Нерон просто инсценировал это?

Беззвучно повторила она имя Нерона, в то время как все ее тело напряглось, готовое в любую минуту отразить нападение. Горячий гнев светился в ее глазах, придавая ее лицу что-то животное.

Не знаю, сколько времени уже прошло, но последние слова Уилла эхом отразились в моей голове. Я не могла остаться здесь на всю ночь, как бы этого ни желала часть меня.

– Пожалуйста… Я… У нас не так много времени, – прошептала я.

Медленно протянув руки через прутья решетки, она остановилась всего в нескольких сантиметрах от моего лица.

– Можно? – прошептала она.

Нам было о чем поговорить. С одной стороны, остались намерения Нерона, ложь, а с другой – все годы, которые у нас отняли. Но в ту секунду все стало бессмысленным. Эта женщина, как бы она ни была физически и психически сломлена, являлась моей матерью. Она носила меня девять месяцев под сердцем. Неважно, что случилось после того как я родилась, действительно ли часть ее сошла с ума, была ли история с эйфорией реальной, она оставила меня не по собственной воле.

Кивнув, я закрыла глаза, когда ее пальцы уже встретились с моими щеками. Кожа на кончиках ее пальцев была удивительно мягкой, ее прикосновение – нежным.

– Ты счастлива?

Как я могла быть несчастлива в этот момент?

Я смогла только поднять плечи.

– Они хорошо к тебе относились? У тебя была хорошая жизнь с ними?

Я моргнула, пытаясь сфокусировать взгляд на ее лице. Нельзя было тратить наше ограниченное время на слезы. Поплакать я могу и позже.

– Они думают, что я мертва, – ответила я. – Мои приемные родители. Они никогда ничего не говорили мне и в последние годы отстранились от меня. Все по приказу Нерона. Они…