Моря Африки - [69]
И мы снова возвращаемся в лабиринты города. Ещё несколько лет назад здесь по краям улиц проходили открытые сточные канавы, которые теперь закрыты. Но иногда, рядом с деревянными балконом и резной дверью, попадаешь в тупиковый переулок перекрытый грудами развалин и всевозможными отбросами и мусором, где свободно бегают крысы и какая-нибудь худая коза жуёт найденный кочан капусты.
В магазинах здесь продают всё — уголь и зерно, металлический пруток и ткани, мускатный орех и воду в стаканах. Ещё здесь есть мастерские кузнечные, столярные и швейные, их узнаешь издалека по лязгающему грохоту старых Зингеров с педальным приводом. Между мастерскими и бакалейными лавками втиснуты также магазинчики антиквариата, продающие вещи колониального периода и сувениры интернационального производства — бусы, изделия из дерева и серебра, ткани, такие же как и во многих других частях Африки.
Так мы и бродим, идя наугад час и два. Это здорово ощущать как можно больше нового всеми пятью чувствами. Мы пьём тростниковый сок, едим блины, покупаем специи, наблюдаем как работает столяр.
В какой-то момент, когда мы сворачиваем из переулка на маленькую площадь, вижу как навстречу мне идёт мужчина. Он смотрит на меня, и я улыбаюсь, приветствуя его. Он подходит очень близко, смотрит мне прямо в глаза, поднимает руку. Я не понимаю, что происходит, как вдруг чувствую рывок за шею.
Инстинктивно хватаюсь руками за подвеску на шее и издаю нечеловеческий вопль. Карло впереди меня резко поворачивается и не может понять, что случилось. Мужчина прыжком скрывается в переулке, вокруг ни души.
Проходит несколько секунд, прежде чем Карло понимает в чём дело и бросается в вдогонку а я за ним. Мы видим, как он забегает в ворота и вбегаем следом. Внутри садик, растёт папайя, каменный фонтанчик без воды, окна с зелёными ставнями. Ни одной живой души, никаких признаков жизни.
— Кто его знает, что это за место. Может быть лучше убраться отсюда. — неожиданно до меня доходит абсурдность того что мы делаем. Руками я до сих пор держу цепочку и у меня дрожат ноги.
— Ты в порядке? — спрашивает Карло, как только мы возвращаемся в переулок, который теперь снова полон людей.
— Нет. — Я опускаю наконец руки. Цепочка на месте, только порвана и пропал медальон с моими инициалами.
— Он украл только медальон. Какая же я дура, ходить так!
— Мы слишком устали. А ведь нас предупреждали, что надо быть осторожнее.
— Да. И с лодкой тоже.
— Правда. Давай вернёмся на лодку и уйдём дальше на север, куда нам советовали. На сегодня мы уже достаточно рисковали.
Мы направляемся в море. Дети прыгают в воду с молов и на торговых лотках начинают готовить пищу к ужину. На берегу зажигаются фонари и огни печей. Позади, на фоне розового неба расчерченного облаками, вырисовываются старые здания, свидетели былого величия, когда говорили: «Когда Занзибар играет на флейте, вся Африка танцует.»
19. Остров птиц
Тендер зарывается носом и задирает корму, потом разворачивается лагом и кренится, задирая один баллон вверх, другой вниз, почти вертикально, в то время как пенная масса воды толкает его в днище. Не успеваю поднять мотор и даже заглушить его. В какой то момент вижу Лиззи на противоположном борту, она отклоняется назад пытаясь откренить, чувствую, что лечу и погружаюсь в мешанину из воздухa, воды и пены. Моментом позже чувствую, как меня тащит телом и ногами по песку. Правой рукой ещё держусь за баллон тендера, который давит на меня всей массой а левой упираюсь в песок, пытаясь нащупать что-нибудь твёрдое, чтобы остановиться.
Песок, на котором я лежу, просто идеален. Пляж лёгким уклоном поднимается к возвышающейся платформе, сложенной из старых выбеленных солнцем кораллов, которая и является основанием этого крохотного островка. Волны выбросившие нас сюда поднял муссон. В открытом море это нормальные волны, идущие с регулярными интервалами гребни разделены глубокими впадинами. Может быть они чуть выше чем обычно, так как в последние дни штормило. Но на небольшом расстоянии от острова они растут и преображаются. То, что только что было пологим барханом, в нескольких метрах от берега превращается в вертикальную стену. Она поднимается, движется вперёд какое то мгновение в неустойчивом равновесии и обрушивается на пляж горизонтальным клином, сметая на берегу всё до самого основания скал.
Одна из них катапультировала нас на берег и теперь тонны воды откатываясь назад пытаются утащить нас за собой. Лиззи с другой стороны тендера кричит что-то уцепившись за баллон, но я не могу расслышать что. Под напором потока, ногами и локтями упираясь в песок, мы стараемся удержаться на берегу, но всё-таки теряем метр или два.
— Давай! Тяни, пока не подошла следующая! Нужно утащить его выше!
Но тендер полон воды и жутко тяжёлый. Бак подвесного мотора плавает вместе с герметичными упаковками со съёмочной аппаратурой. Не выключенный подвесник отчаянно плюётся и взбивает винтом попеременно то воду, то песок. Накатывает следующая волна и протаскивает нас на пару метров вверх — и нас и тендер.
— Теперь держи его! — Кричу я. В этот раз совместными усилиями нам удаётся упереться и противостоять откатывающемуся прибою. Приходит следующая волна и мы поднимаемся ещё на метр. Теперь мы достаточно высоко и я тороплюсь выключить мотор и отчерпать пригоршнями тендер, чтобы облегчить его и вытащить повыше. Стараюсь не думать о том, как мы будем спускать его на воду, чтобы вернуться на лодку.
Мужчина и женщина отправляются в кругосветное плавание. У него небольшой опыт плаваний во время отпусков, она никогда ранее не ступала на палубу яхты. Они собирались обойти вокруг земного шара за два года и вернуться к своей привычной, земной жизни, которая им всегда нравилась. Это не было бегство от действительности, просто желание посмотреть большой мир. Но плавание захватило их. Два года растянулись на три с половиной и мысль о возвращении к прежнему образу жизни стала невыносимой... .
Для тех кто хотя бы в тайне подумывает отдать швартовы и уйти к далёкому горизонту. Карло и Лиззи, как они сами о себе говорят, яхтсмены немного “анархичные”. Они не вдаются сильно в теории и даже морскую терминологию используют по минимуму, чтобы и дилетантам было понятно. И часто их подход кажется дилетантским. Рассчётам предпочитают живые примеры и обеспокоены тем, чтобы кто-нибудь не принял их советы и рассуждения за истину в последней инстанции, хотя более чем двадцатилетний опыт безаварийных плаваний что-то да значит.
Воспоминания отслужившего в Военно морском флоте на одном из самых ходовых кораблей Новороссийской военно морской базы. Кратко, без лишних подробностей и соплей в книге описаны особенности жизни на корабле. Неуставные отношения, шторма, боевые тревоги и много интересных событий о которых автор вспоминает с улыбкой.
«Крейсер его величества „Улисс“» – дебютный и, возможно, самый лучший роман шотландского писателя Алистера Маклина. Сам писатель поступил на службу в Королевский флот в 1941 году младшим матросом, став затем матросом и старшим торпедистом. Участник северных конвоев, он не понаслышке знал затронутую в романе тему. Легкий крейсер «Улисс» отлично вооружен и считается одним из самых быстроходных кораблей в мире. Он вошел в состав сопровождения полярного конвоя RF-77, направляющегося Мурманск с жизненно важным военным грузом.
Если честно, то тяга к творчеству у меня была всегда. Ах, как я умел притворяться в школе… учителя верили… А мама? Как я умел ее уговорить, что болен и что не могу идти в школу… Впрочем, это касается всех мам… Самый большой успех пришел ко мне в 5 классе… точнее в лето между 4 и 5-м классами. Был я в пионерском лагере и довелось сыграть мне волка, в сказке «Волк и семеро козлят». Вот где была слава! Дальше больше… Художественная самодеятельность стала моей спутницей в школьные и техникумовские годы… В училище начал писать… так, типа путевых заметок… (к сожалению все было утрачено)… На службе, прочитав книгу Александра Покровского «Расстрелять!», начал снова писать и систематизировать свои служебные записки. Вашему вниманию представляю небольшую толику из написанного… Тех кто себя узнал – прошу не обижаться – я не со зла. Книга содержит нецензурную лексику.
Сборник "Морские досуги" № 5 — это продолжение серии сборников морских рассказов «Морские досуги». В книге рассказы, маленькие повести и очерки, объединенных темой о море и моряках гражданского и военно-морского флота. Авторы, не понаслышке знающие морскую службу, любящие флотскую жизнь, в юмористической (и не только!) форме рассказывают о виденном и пережитом.Книга рекомендуется для чтения во время "морского досуга" читателя.Содержит нецензурную брань!
В конце 1970-х годов в Советском Союзе был разработан секретный план по созданию геотектонического оружия. Согласно плану на дне Большого Курильского пролива, в скалах подводного хребта Хабомаи, была построена сверхсекретная база-лаборатория. Потом СССР распался и проект закрыли. Но люди-то остались! Остались самые отчаянные и беззаветно преданные Отечеству. И когда подводную базу случайно обнаружили японские акванавты, а правительство Японии приказало захватить ее силой, команда русских подводников решилась на весьма неожиданный шаг…
Эмилио Сальгари современники называли «итальянским Жюлем Верном». В юности, во время учебы в мореходном училище, он взахлеб читал романы французского корифея приключенческого жанра, и в итоге последовал по стопам своего кумира, написав около двухсот романов и рассказов. И хотя автор никогда не покидал Адриатики, его романтические и благородные пираты избороздили все моря-океаны. Особой любовью у читателей пользуются его романы из цикла «Антильские пираты», в которых рассказывается о невероятных приключениях грозных корсаров, сеявших страх в испанских колониях на побережьях Южной Америки в XVI–XVII вв. В настоящее издание вошли два завершающих романа этого цикла: «Сын Красного Корсара» и «Последние флибустьеры», в которых вновь сталкиваются интересы великих держав и отважных разбойников Берегового братства.