Моря Африки - [5]
Море полно рыб. Увидев меня они сразу пускаются наутёк, но когда я останавливаюсь, останавливаются и они. Потом, убедившись в моей неподвижности, возвращаются. Сначала медленно, но с каждой секундой становятся всё более любопытными; расстояние сокращается, в то время как окружающая тишина наполняется ожиданием чего-то.
Мир кораллового рифа на самом деле не похож на тот, каким он видится на экране цветного телевизора. На первый взгляд он кажется идиллическим местом полным фантастических созданий, грациозно двигающихся между коралловых ветвей без всякой видимой цели, кроме как покрасоваться. На самом деле в этом мире господствует страх. И все эти цвета, которые нам кажутся такими красивыми, предназначены только для борьбы за выживание, которая не прекращается ни на секунду. Пёстрые ливреи служат для того, чтобы привлечь добычу или ввести в заблуждение агрессора или даже являются предупредительным сигналом, как в случае с рыбами — бабочками, которые спокойно держатся на виду, потому что вызывающими цветами своего тела и плавников, как условным кодом, предупреждают всех о своей ядовитости.
Под водой каждая щель скрывает какое-нибудь существо в засаде. Идеально закамуфлированные осьминоги осторожно высовываются из скальных трещин, собрав щупальца под телом и готовые наброситься на первое же существо, которое приблизится слишком близко. Мурены проводят целые дни карауля добычу. Их желтоватое тело скрыто в норе и только голова высовывается из отверстия. И даже разноцветные морские анемоны, что раскачиваются от течения как цветы на ветру, совсем не то, чем кажутся. Их стрекающие щупальца способны парализовать жертву простым прикосновением. И наконец есть крупные хищники, такие как барракуды, которые ходят стаями по несколько сотен и атакуют все одновременно, или огромные груперы у которых пасть больше человеческой головы и акулы, патрулирующие дно и всем своим видом показывающие, что им некого бояться.
В этом чужом нам мире, красивом и безжалостном, каждое существо проводит свою жизнь в шатком равновесии между охотой на более мелких животных и страхом быть съеденным более крупными.
Остаюсь неподвижным на дне, задержав дыхание, и через несколько десятков секунд меня уже окружают рыбы. Первыми, как всегда, появляются барракуды. Веретенообразное тело покрыто светлыми полосами, в приоткрытой пасти видны ряды острых зубов.
Останавливаются в паре метрах, рассматривая меня настороженно. Потом появляются рыбы — попугаи, зеленушки, дорадо, пагеллы и в конце концов я оказываюсь в центре карусели любопытных рыб. Они медленно кружат перед маской в абсолютной тишине, в то время как мои лёгкие начинают требовать воздуха.
Десятка два каранксов с телом испещрённом люминесцентными искорками вместе с другими плавают вокруг меня. Сжимаю челюсти, превозмогая желание вдохнуть воздуха и заставляю себя оставаться неподвижным, пока не выбираю одного из них подходящего размера. Жду пока он окажется перед остриём гарпуна и нажимаю на курок подводного ружья. Стрела срывается, летит в воде и вонзается рыбе точно в бок, у самой головы, где тело расширяется и легче прицеливаться. Каранкс вздрагивает, взмывает свечой, яростно отчаянно бьётся в воде. Его тело пробито гарпуном, который привязан к моему ружью коротким чёрным линьком.
И в этот момент происходит нечто. Серебристо-серая молния. Неистовый рывок. Ещё рывок… Акула появилась из ниоткуда. Может быть она пришла снизу, может быть сзади, не знаю. Схватила мою рыбу своими челюстями и вырывает у меня. С одной стороны акула тянет рыбу с гарпуном, с другой стороны я, совсем без воздуха, совершенно непроизвольно и неистово вцепился в ружьё и тяну изо всех сил. Линь натягивается как струна, вижу как гарпун начинает изгибаться под нагрузкой. Несколько мгновений осмысливаю опасность, в то время как акула тянет и дёргает чудовищными рывками, в облаке крови и чешуи.
Появляются другие акулы и бросаются на первую с распахнутыми пастями.
— К чёрту!. — Бросаю ружьё и сматываюсь, гребя назад. Лёгкие сжимаются от недостатка воздуха. Знаю, что не должен выныривать из воды, знаю, что не должен терять из виду акул, я много раз читал это в руководствах по погружению и в историях аналогичных встреч произошедших с другими. Вынырнув я не смогу больше контролировать пространство вокруг себя, в то время, как очень важно держать акул под присмотром и отражать любую их попытку приблизиться. Они то попадают то исчезают из поля зрения маски, бешено мечутся в дикой карусели, резкими бросками и неожиданными сменами направления. Вода становится мутной от крови моей рыбы и, наверное, крови раненой акулы.
Добравшись до рифовой стенки я становлюсь спиной к кораллам. Легкие разрываются, сердце бешено колотится. Три акулы увязались за мной и теперь выписывают нервные полукружья вокруг. Стараюсь оставаться спиной как можно ближе к вертикальной стенке, чтобы избежать атаки сзади.
— Если бы хоть было ружьё… — Даже незаряженное ружьё, это уже что-то. Некоторым удавалось отбиться стукнув акулу по морде простой палкой.
— Если ещё приблизишься, я тебе врежу. — вытягиваю руку со сжатым кулаком в сторону ближайшей твари, в то же время, стараясь не терять из виду остальных, медленно поднимаюсь к поверхности. Лёгкие уже горят.
Мужчина и женщина отправляются в кругосветное плавание. У него небольшой опыт плаваний во время отпусков, она никогда ранее не ступала на палубу яхты. Они собирались обойти вокруг земного шара за два года и вернуться к своей привычной, земной жизни, которая им всегда нравилась. Это не было бегство от действительности, просто желание посмотреть большой мир. Но плавание захватило их. Два года растянулись на три с половиной и мысль о возвращении к прежнему образу жизни стала невыносимой... .
Для тех кто хотя бы в тайне подумывает отдать швартовы и уйти к далёкому горизонту. Карло и Лиззи, как они сами о себе говорят, яхтсмены немного “анархичные”. Они не вдаются сильно в теории и даже морскую терминологию используют по минимуму, чтобы и дилетантам было понятно. И часто их подход кажется дилетантским. Рассчётам предпочитают живые примеры и обеспокоены тем, чтобы кто-нибудь не принял их советы и рассуждения за истину в последней инстанции, хотя более чем двадцатилетний опыт безаварийных плаваний что-то да значит.
В сборник вошли рассказы:Лунный ликЗолотое ущельеПланчетМестный колоритЛюбимцы МидасаРассказ укротителя леопардовЛюбительский вечерДом МапуиКитовый зубМаукиЯх! Ях! Ях!ЯзычникСтрашные Соломоновы островаНепреклонный белый человекПотомок Мак-КояБелые и желтыеКороль грековНабег на устричных пиратовОсада Ланкаширской КоролевыПроделка ЧарлиДимитрий КонтосЖелтый платок.
Одна из ранних книг Маркеса. «Документальный роман», посвященный истории восьми моряков военного корабля, смытых за борт во время шторма и найденных только через десять дней. Что пережили эти люди? Как боролись за жизнь? Обычный писатель превратил бы эту историю в публицистическое произведение — но под пером Маркеса реальные события стали основой для гениальной притчи о мужестве и судьбе, тяготеющей над каждым человеком. О судьбе, которую можно и нужно преодолеть.
В повести «Робер Сюркуф» рассказывается о приключениях знаменитого французского корсара конца XVIII — начала XIX века.
Вниманию читателей предлагаются два произведения классика американской литературы Германа Мелвилла. В «Энкантадас, или Очарованных островах» (1854) предстает поэтический образ Галапагосских островов, созданный писателем на основе впечатлений, полученных во время скитаний по Южным морям. Эту небольшую лирическую повесть критика ставит в один ряд со знаменитым «Моби Диком».
В книге рассказывается о Дж. К. Воссе, который вторым (после Дж. Слокама) совершил кругосветное плавание на маленьком судне — переоборудованной индейской пироге.В этой книге сочетаются воедино исторический роман и хроника подлинных событий, приключенческая повесть и автобиография незаурядного человека, но как бы ни трактовать ее — это отлично написанная, прекрасно рассказанная история.