Мортал комбат и другие 90-е - [9]

В быстрой потасовке, обошедшейся без переломов, я вырываю из чьих-то рук вкладыш с серой машиной на желтом. И лишь когда толпа расходится, понимаю, что держу в руках номер сто восемьдесят пять – серый «Вектор» на желтом фоне.

Оставался один путь – объявить открытую войну новенькому и вытащить его на дуэль. К тому времени он уже оброс авторитетом и поклонниками, но и я могла привлечь одноклассников на свою сторону. Об открытом военном противостоянии я послала объявить Машу – у нее было больше дипломатического такта и находчивости, чем у меня. Новенький принял вызов, но как-то безразлично.

Двадцать первого сентября война была объявлена, мы начали привлекать союзников. Наш главный аргумент – новенький не имеет права первенства. Нам удалось привлечь на свою сторону половину класса, оставшаяся половина не поддержала никого. На стороне новенького – Петя и Марат из параллельного. Причем оба – из вредности и только потому, что я девчонка.

Мы еще несколько дней играли на нервах новенького, который все-таки начал заметно беспокоиться и вздрагивать при виде меня. Дуэль за «Олдсмобиль» назначили на четвертое октября, понедельник, после уроков, – на первом этаже в холле.

Между вторым и третьим уроками новенький подошел ко мне в холле и предпринял попытку примирения с условием:

– Не буду приносить в школу альбом с коллекциями.

Но мне это было уже не интересно. Я жаждала мести за испорченный сентябрь. Поняв, что дуэли не избежать, новенький скрылся в классе. В дверь полетели снаряды моих союзников – скомканные тетрадные листки.

После пятого урока в холле собрались все классы с первого по четвертый. Зрители плотным кольцом окружили пятачок с дуэлянтами. Мы с новеньким сидели друг напротив друга за столом. Секундантами были Маша и Петя. Они волновались больше нас.

Рядом лежали наши альбомы как доказательства серьезности намерений. Петя и Маша отсчитали вкладыши каждой стороны – по десять, и проследили, чтобы оговоренные картинки присутствовали в обеих кучках. Потом отогнали болельщиков, чтобы не мешали:

– А ну, брысь на расстояние двух метров! Не подходить ближе! Не дышать и не мешать! – кричат они, размахивая руками, и толпа послушно отходит.

Они едва не подрались из-за очередности расположения нужного номера. В итоге сошлись на том, что «Олдсмобиль» будет самым последним. И дуэль началась.

Я хлопнула ладонью, мастерски создав вакуум, и с первого раза перевернула пять вкладышей.

– Дальше можно не смотреть, – одобрительно зашумели зрители.

Маша забрала вкладыши, пересчитала и поправила кучку.

Новенький сделал свой ход и перевернул один вкладыш. Толпа загудела.

И снова я занесла ладонь над стопочкой. Ладонь нужно чуть изогнуть, чтобы между нею и вкладышами образовалось подобие вакуума, который и станет основной силой, переворачивающей вкладыш. Можно иногда смухлевать и быстро зацепить вкладыш пальцем, но зрителей сегодня слишком много, шутка ли – решается судьба полной коллекции, да и секундант противника не дремлет.

Хлопок – и вверх картинками взлетели еще четыре «турбы».

– О-о-о! О-о-о! – восхищенно застонала толпа. Она сомкнулась над нашими головами, но Маша с Петей быстро разогнали всех обратно, чтобы лишнее движение или дыхание не помешало дуэлянтам.

У новенького дрожали руки. Он хлопнул неуверенно, не изогнув ладонь, и снова перевернул только один вкладыш.

Я смотрела на бумажку перед собой, настолько тонкую и прозрачную, что видно лимонно-желтый фон и очертания «Олдсмобиля» на нем. Уверенно шлепнула по ней, но она осталась лежать.

– Небольшая отсрочка, домой пока не идем, – раздалось из толпы болельщиков.

Новенький снова неуверенно шлепает и снова переворачивает один вкладыш. Он с досадой вытирает руку о штанину.

Мой ход. Смыкаю пальцы, изгибаю ладонь, прицеливаюсь. Шлепок – и «Олдсмобиль» издевательски остается лежать как был.

Противник переворачивает еще один вкладыш.

«Олдсмобиль» лежит картинкой вниз.

И еще один уходит к новенькому.

Картинкой вниз.

– Перерыв! – объявляет Маша.

Она берет номер двести сорок, проверяет, не прилип ли он к столу, бережно дышит на него и протирает с обеих сторон. Я сверлю глазами противника, он не смотрит на меня и вытирает платочком пот со лба. Дуэль продолжается.

Через считаные минуты новенький так же неуверенно переворачивает и забирает по одному все вкладыши из моей стопки. «Олдсмобиль» лежит картинкой вниз.

С обеих сторон осталось по одному вкладышу. Передо мной – номер двести сорок, перед новеньким, судя по очертаниям, двести первый, «Корвет Спайдер», один из моих любимых.

Смешки болельщиков стихают. Они плотно смыкаются над нашими головами и стараются не дышать. Маша с Петей захвачены игрой, поэтому не отгоняют их.

Я заношу руку над «Олдсмобилем». Она чуть заметно дрожит и немного вспотела. Последнее к лучшему – так вкладыш с большей вероятностью прилипнет к ладони и перевернется. Вдыхаю побольше воздуха, одновременно занося ладонь над вкладышем. Резко – глаз не успевает следить – шлепаю по нему.

Зрители стонут. Маша и Петя выдыхают воздух, набранный несколько ходов назад. Мимо окон, каркая, пролетает ворона.

«Олдсмобиль-Круизер-Вагон» лежит передо мной во всей красе: продолговатый багажник, несуразно вытянутый нос. Картинка чуть потерлась посередине, по линии сгиба. Я беру его, поднимаю альбом, открываю и заполняю пустой кармашек.