Морские волки Гитлера. Подводный флот Германии в период Второй мировой войны - [23]

Значит, опять ничего не получилось? Шютце зло посмотрел на секундомер и до хруста сжал кулаки.

Взрыв так и не прогремел. После всплытия Шютце первым выбрался из люка и застыл на мостике, нервно барабаня пальцами по поручню. Над заливом непрерывно грохотала канонада. Стволы главного калибра линкора и эсминцев методично громыхали залпами, озаряя залив оранжево-черными вспышками. Небо медленно багровело от бушевавших в порту пожаров. Казалось, англичане поставили перед собой задачу уничтожить все стоявшие на рейде Нарвика суда.

Шютце решил на среднем ходу выйти из фиорда и в открытом море подстеречь соединение британских кораблей.

Он стоял в центральном посту, плотно стиснутый с двух сторон штурманом и инженер-механиком, и возбужденно обсуждал с ними причины постигшей экипаж неудачи. Ведь они своевременно произвели и сверили по соответствующей таблице все необходимые для подводной стрельбы расчеты. Может, противник в последний момент удачно сманеврировал и потому ушел от почти неминуемой гибели? Наконец они сошлись на том, что им просто не повезло.

— Поход еще не кончился, и фортуна переменчива, — подвел итог дискуссии штурман и, взяв карандаш, опять занялся боевой прокладкой курса.

Ближе к вечеру в Нарвике стихла канонада.

Вскоре показались английские корабли. Они шли прежним ордером, дистанция между линкором и эсминцами оставалась неизменной.

По команде капитан-лейтенанта лодка стремительно ушла на перископную глубину и малым ходом двинулась к намеченной цели. Шютце собирался догнать конвой, находясь в подводном положении, занять наиболее выгодную позицию — сзади открытое море, справа по борту скрытые в темноте скалы — и атаковать его торпедами. Произведя тригонометрические вычисления, Шютце для создания эффекта внезапности приказал убрать перископ. Когда по истечении расчетного времени он вновь появился над водой, Шютце заглянул в каталог силуэтов и окончательно убедился, что перед ним действительно линкор «Варспайт».

Повернув субмарину параллельно его курсу, Шютце подождал, пока они сравняются, и приказал открыть огонь. От носа лодки к вражескому судну протянулась первая пенистая дорожка.

Шютце лихорадочно считал секунды, чувствуя, как в висках гулко застучала кровь.

— Погружаемся!

Круто накренив форштевень, лодка уходила на глубину. Неожиданно в отсеках раздались мелодичные, похожие на треньканье гитары звуки. От мерного звонкого постукиванья у людей томительно сжалось сердце. На английском эсминце гидроакустик, вращая тонкими изящными пальцами винт поискового пеленга «Асдика», радостно сообщил по переговорному устройству командиру:

— Есть контакт!

Через несколько минут мощный взрыв под кормой встряхнул лодку. Второй гидравлический удар! Третий! Казалось, снаружи по металлическому корпусу с размаху колотили сразу несколькими кувалдами. Треснули стекла манометров, вышел из строя вертикальный руль.

— Работать вручную! — срывая голос, закричал инженер-механик.

Напрягаясь всем телом и тяжело дыша, рулевые-вертикальщики ворочали тугие штурвалы. Их обнаженные торсы блестели от пота. В этот момент эсминец пронесся прямо над лодкой. Все в страхе затаили дыхание, но гул винтов постепенно удалился и взрывы загрохотали уже где-то в стороне. Субмарина двигалась рывками, часто совершая повороты, и через несколько часов вышла из фиорда.

С лязгом откинулась крышка люка, и в отсеках сразу стало легче дышать. Лишь теперь члены экипажа поняли, что последняя торпеда тоже не взорвалась. Ранее они думали только о спасении собственной жизни.

Никто даже не предполагал, что лодка получит такие серьезные повреждения. Особенно удручало отсутствие связи с командованием в Киле. Тем не менее Шютце не спешил возвращаться на базу. Он просто боялся показаться на глаза Деницу.

Что он скажет ему? Что ни у одной из выпущенных его субмариной торпед не сработал взрыватель? Но поверит ли ему контр-адмирал? И не обвинит ли его, опытного офицера, в неумелом использовании подводных снарядов, которые, дескать, просто прошли мимо цели?

После нескольких дней напряженного ожидания английских кораблей у входа в Западный фиорд подводная лодка двинулась обратно. Ее появление в Кильской гавани вызвало страшный переполох. Командир флотилии заявил Шютце, что из-за отсутствия связи в течение такого долгого времени его субмарину уже занесли в список потерь.

В Киле капитан-лейтенант узнал, что в ходе этой операции немецкие подлодки практически не потопили ни одного вражеского корабля.[16] Даже субмарина под командованием прославленного Прина безрезультатно выпустила не менее семи торпед. Позднее, в ноябре — декабре 1940 года, «У-47» отправила на дно три корабля общей грузовместимостью 20 000 тонн, но одновременно бессмысленно израсходовала шесть торпед.

Самая серьезная проблема

Уже через несколько недель после начала войны выяснилось, что многие торпеды не взрываются даже после попадания в цель. Так, например, в ноябре 1939 года субмарина, крейсировавшая к западу от Оркнейского архипелага, безуспешно попыталась потопить веерным залпом из трех торпед английский линкор «Нельсон», на борту которого находился не кто иной, как Черчилль, занимавший тогда пост Первого морского лорда.