«Морские псы» Её Величества - [43]
В экваториальных водах, как писал далее Флетчер, условия для человеческой жизни просто райские — ни на суше, ни на море ничто сравниться с ними не может. Аристотель и Демокрит и с ними многие иные греческие и римские мудрецы заблуждались, полагая, что близ экватора жизнь вообще отсутствует из-за невыносимой жары. На самом-то деле в Африке или в Вест-Индии куда жарче.
Ритуал празднования пересечения экватора — с непременными Нептуном, чертями, сиренами, купанием в бочке и выдачей самодельных дипломов — тогда ещё не установился. Но по чарке доброго испанского вина каждому члену команд выдали — причём выбирал себе каждый по вкусу: красное, белое, сухое или крепкое...
Глава 6
ЗЕМЛЯ ДЬЯВОЛА
1
К бразильскому побережью подошли южнее Пернамбуку, и англичане увидели безлюдную и безлесную холмистую землю с редкими лохматыми пальмами и бутылкообразными деревьями с мелкими листочками. На такую унылую пыльную землю и высаживаться-то никому не захотелось, хотя земли никакой давно уж не видели, вроде и соскучились...
Пошли к югу, к великой бухте, где в шестидесятых годах гугенотами был основан Форт-Колиньи. Но существует ли он доныне? Войдя в бухту Гуанабара, англичане потеряли на несколько минут управление: пейзажи по берегам были настолько прекрасны, что матросы, разинув рты, остолбенело любовались отвесными скалами из розового, серого и голубого гранита, роскошными лесами, замысловатыми взгорками — то в форме сахарной головы, то клыком из воды, то как сидящий дед... И из камня торчат-сверкают громаднейшие кристаллы горного хрусталя — такие, что, расскажи в Англии либо в России, — никто и не поверит... Бабочки такие, каких Фёдор и в Вест-Индии не видывал, за кабельтов видны... Радуги над мелкими водопадиками, коих сотни с разных сторон в бухту спадают с гор... Красотища!
Но если б не Нуньеш да Силва, проведший англичан без приключений по лабиринту проливчиков меж островами и скалами — они б и места Форт-Колиньи в месяц не отыскали. Увы... От гугенотского поселения осталось одно пепелище. И Фёдор, печально разглядывая останки поселения, вспомнил своих убитых родных и симаррунов и подумал, как разно живут люди, не похоже друг на друга — и как однообразно гибнут. Сожжённый мирный православный погост русских и сожжённый укреплённый форпост протестантов-французов выглядели одинаково. Почти. Как люди — при жизни ну совершенно разные, и ничего меж ними-то и общего нет, и не понимают языки друг друга — а истлеют, и остовы с черепами неразличимы сделаются...
Может быть, все эти различия, и вся жизнь вообще — так, кажущееся, а главное, настоящее — смерть, скелеты, пожарища? Тут он увидел крест, к которому были прикручены цепью обугленные останки человека, и ему вовсе тошно от этого — ну сказочно прекрасного — места стало... Он испытал нешуточное облегчение, когда корабли отошли от этого берега...
2
Более к бразильскому берегу уж не приставали, хотя шли почти всё время, не теряя берега из виду до заката, — к ночи отворачивали подалее, чтобы нечаянный шквал или пригонное течение не натолкнули на прибрежные рифы... Но вот горы отошли от берега или просто кончились, пошла степь плоская... Подлиннее стали ночи, короче дни, а главное — остались позади мгновенные тропические закаты.
Да, это была уж иная страна... Вот берег стал вовсе плоским — с палубы, не приставая к берегу, за версту вглубь материк просматривается. Вот берег стал отворачивать на запад, ветры стали неустойчивы, вода мутна и вдвое преснее. Это были признаки великой реки Ла-Платы (принятой Магелланом в своё время за пролив, ведущий в другой океан).
Испанцев не было видно. Лишь индейцы — судя по всему, немирные — подскакивали на неосёдланных конях к берегу и грозились дротиками, а то и метали их.
Чувствуя, что люди приустали — после длительного перехода через Атлантику толком так ещё и не отдохнули, потому что расчёт на гугенотские поселения в бухте Гуанабара рухнул, — Дрейк приказал войти в реку. Впрочем, какая ж это река, если с марсовой площадки берегов не видать? Только и догадываешься, что уже не в открытом море, по сильно опреснённой воде да по заметному встречному течению. Кстати, течение несло много подмытых рекою стволов — деревья с мелкими, вроде ивовых, листочками и терпко пахнущей корой. Видимо, шёл осенний паводок...
Дрейк намеревался стать на якорь у берега — но это не удалось. В одночасье небо дочерна истемнело, нависли тучи — и разразилась буря необычайной свирепости. Ветер трижды переменялся в продолжение одного часа — и наконец понёс суда к северному берегу Ла-Платы — а там моряки по цвету воды ещё вчера определили гиблые отмели... Спас экспедицию в очередной раз португальский кормчий. Он поднялся на мостик «Пеликана», отстранил мистера Худа коротким движением смуглой маленькой руки и сказал:
— Теперь мой час. Кто хочет жить дальше — слушай меня!
И властно повёл «Пеликана» в никому, кроме него, не видимый, извилистый проход меж отмелей. За флагманом потянулись остальные корабли. При виде отмелей вот, рядом с бортом, капитана Худа стошнило! Справясь с собой, он робко скомандовал, глядя на португальца:
1568 год. В государстве Московском разгул опричнины. «Царевы псы» бесчинствуют в городах и весях, пытая и насилуя, порой уничтожая целые поселения. Так случилось и с родной деревней Фёдора, сына поморского лоцмана. Пареньку повезло. Он не только уцелел, но и стал обладателем тайных бумаг английского дипломата. Вместе со своим крёстным, морским купцом, Фёдор отправляется в Англию искать лучшей жизни и оказывается на службе у самого Френсиса Дрейка!..
Первая часть книги – это анализ новейшей англо-американской литературы по проблемам древнерусской государственности середины IX— начала XII в., которая мало известна не только широкому российскому читателю, но и специалистам в этой области, т. к. никогда не издавалась в России. Российским историком А. В. Федосовым рассмотрены наиболее заметные работы англо-американских авторов, вышедшие с начала 70-х годов прошлого века до настоящего времени. Определены направления развития новейшей русистики и ее научные достижения. Вторая часть представляет собой перевод работы «Королевство Русь» профессора Виттенбергского университета (США) Кристиана Раффенспергера – одного из авторитетных современных исследователей Древней Руси.
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Испания. Королевство Леон и Кастилия, середина 12-го века. Знатного юношу Хасинто призвал к себе на службу богатый и влиятельный идальго. Не каждому выпадает такая честь! Впору гордиться и радоваться — но не тогда, когда влюблен в жену сеньора и поэтому заранее его ненавидишь. К тому же, оказывается, быть оруженосцем не очень-то просто и всё получается не так, как думалось изначально. Неприязнь перерастает в восхищение, а былая любовь забывается. Выбор не очевиден и невозможно понять, где заканчивается верность и начинается предательство.
Пожалуй, нет на нашей планете ни одной культуры, в которой не использовались маски. Об этом свидетельствуют древние наскальные рисунки, изображающие охотников в масках животных. У разных народов маска сначала являлась одним из важнейших атрибутов ритуальных священнодействий, в которых играла сакральную роль, затем маски перекочевали в театры… Постепенно из обрядов и театральной жизни маски перешли в реальную, став обязательным атрибутом карнавалов и костюмированных балов. Но помимо масок украшающих и устрашающих, существует огромное количество профессиональных масок, имеющих специфические свойства: хирургическая – защищающая чистоту операционного поля, кислородная – подающая воздух больным и ныряльщикам, спортивные маски, сохраняющие лица от повреждений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда сны становятся реальностью…– Раз я вижу это не одна, значит я, всё же, не сошла с ума. И делала правильно, что придавала столько значения своим снам. Не я одна, как видите, вижу этот чёртов маяк!
В Западной Европе идет Тридцатилетняя (1618–1648) война. Франция, которая воюет против Испании и ее союзников, крайне истощена. Первый министр Франции кардинал Мазарини, правивший вместе с королевой-регентшей (при пятилетнем короле Людовике XIV) Анной Австрийской, устами посла Франции генерала де Брежи обращается к союзному польскому королю Владиславу IV с просьбой срочно прислать воинов. По приказу Владислава в Париж на переговоры с королевой и первым министром должны отправиться молодые офицеры реестрового (то есть пребывающего на службе у короля) казачества — Богдан Хмельницкий и Иван Сирко, впоследствии известные полководцы.Роман «На острие меча» открывает цикл романов Богдана Сушинского «Казачья слава».
Испанский плантатор Антонио Бенавидес тайно прибывает в Порт-Ройял, где договаривается со своим деловым партнером Коллинзом о контрабандной поставке на Кубу партии африканских невольников. После ухода испанца Коллинз вызывает капитана флибустьеров Рока Бразильца, своего агента и должника, и предлагает ему перехватить судно Бенавидеса, которое должно доставить в условленное место большую сумму денег, предназначенных для оплаты негров-рабов. Когда судно под командованием Мигеля Бенавидеса, сына дона Антонио, появляется в водах Москитового острова, его захватывает шайка Бразильца.
Пиратский фрегат «Королевский охотник» захватывает в водах Гвинейского залива корабль «Провиденс», принадлежащий Королевской Африканской компании. На борту приза найдена шкатулка с секретным письмом, адресованным губернатору Форт-Джорджа (остров Генриетты) сэру Генри. Пленный капитан не имеет «ключа» к шифру, и пираты не могут прочитать это письмо. Выдав себя за военных моряков, пираты хитростью захватывают Форт-Джордж и берут в заложники всех его обитателей, включая губернатора и его дочь. Под угрозой расправы сэр Генри передаст пиратам «ключ» к шифру.
Рэйчел Закари не знает, что за тайну хранит её прошлое и почему так мрачно смотрят на неё приезжие с соседних ферм. Ходят слухи, что краснокожие претендуют на жизнь молодой девушки, и любой, кто встанет на её защиту, — подпишет себе смертный приговор. Драматическую историю «Непрощённой» поведали с киноэкранов звёзды первой величины — Одри Хепберн и Берт Ланкастер.