Морские битвы России. XVIII-XX вв. - [17]

Шрифт
Интервал

Как и Петр I, Екатерина II со дня своего восшествия на престол уделяла большое внимание флоту и морякам. Стараясь выразить особую признательность морякам и желая поднять престиж флота, 29 июня 1763 года императрица назначила наследника престола великого князя Павла Петровича генерал-адмиралом флота. Церемония производства в этот высокий чин была торжественной и пышной: адмиралы вручили великому князю Андреевский флаг, под которым он в сопровождении императрицы и свиты совершил плавание из Адмиралтейства в Петропавловскую крепость. По окончании богослужения в доме обер-коменданта крепости Екатерина пожаловала великому князю кейзер-флаг, под которым он покинул Петропавловскую крепость. С этого времени, несмотря на юный возраст, Павел Петрович принимал деятельное участие в морских церемониях и торжествах.

Екатерина II и ее сподвижники приложили максимум усилий для того, чтобы поднять качество судостроения. В результате подводную часть кораблей стали обшивать медью, деревянные крепления заменяли железными, верхнюю палубу стали делать непрерывной. На нижнем деке 100-пушечных кораблей стали устанавливать мощные 36-фунтовые орудия, а в 1779 году на русских кораблях появились карронады. Инициатором их внедрения был адмирал Самуил Карлович Грейг.

В 1769 году Екатерина II учредила орден Святого Георгия Победоносца 4 степеней. По статусу его давали только за конкретные подвиги в военное время: «…тем, кои… отличили еще себя особливым каким мужественным поступком или подали мудрые и для нашей воинской службы полезные советы». Это была исключительно почетная награда. Начиная с 3-й степени орден давали только адмиралам, генералам и штаб-офицерам, а с 1838 года — тем, кто уже имел орден 4-й степени. Орден Святого Георгия 1-й степени был чрезвычайно почетным и редким. За подвиги в морских сражениях его получили только два человека — генерал-аншеф А.Г. Орлов-Чесменский и адмирал В.Я. Чичагов. Генерал-фельдмаршал Г.А. Потемкин-Таврический получил этот орден за взятие Очакова.

Впоследствии русский флот в Средиземном море усиливался все новыми и новыми кораблями и полностью господствовал на этом театре военных действий. Возвратился на родину в 1775 году. Всего в Архипелагской экспедиции участвовали пять русских эскадр, в которые входило 20 линейных кораблей, 6 фрегатов, бомбардирский корабль и множество мелких судов. За всю экспедицию в сражениях и боях был потерян только «Святой Евстафий», а три корабля погибли в связи с навигационными авариями.

Очаковские победы Нассау-Зигена

словия Кучук-Кайнарджийского мирного договора, и особенно присоединение к России Крыма, никак не устраивали Турцию. Она открыто шла на развязывание войны, поскольку еще и опасалась быстрого роста морских сил на юге России. 21 августа 1787 года без объявления войны одиннадцать турецких галер и кирлангичей атаковали стоявшие у Кинбурнской косы 44-пушечный фрегат «Скорый» и 12-пушечный бот «Битюг». После трехчасового боя, потопив одно турецкое судно, «Скорый» и «Битюг» отошли под прикрытие своих батарей к Глубокой пристани. 7 сентября того же года был подписан манифест об объявлении войны Турции.

В этой войне, вошедшей в историю как вторая Турецкая, большую роль сыграл созданный в 1783 году Черноморский флот. В самом ее начале в ночь с 15 на 16 сентября отличился мичман Ломбард. Командуя галерой «Десна», он вступил в бой с целой турецкой флотилией и, потопив одно судно, вынудил противника отойти к Очакову. За этим боем с берега наблюдал Александр Васильевич Суворов, который позднее писал князю Потемкину: «… атаковал весь турецкий флот до линейных кораблей; бился со всеми судами из пушек и ружей два часа с половиной и по учинению варварскому флоту знатного вреда сей герой стоит ныне благополучно под кинбурнскими стенами».

Однако командующему Черноморским флотом и портами контр-адмиралу Н.С. Мордвинову смелость Ломбарда показалась «вредным примером ослушания и недисциплинированности». В сообщении к Потемкину он писал: «Хотя он поступил против неприятеля с величайшей храбростью, но как он ушел ночью без всякаго повеления, то я за долг почитаю его арестовать и отдать под военный суд». Но Потемкин в отличие от Мордвинова всегда ценил инициативу и храбрость. Не мешкая, он ответил Мордвинову: «Я прощаю вину офицера. Оправдав хорошо свой поступок, уже должен быть награжден. Объяви, мой друг, ему чин, какой заблагоразеудишь». Мордвинов же не спешил с производством Ломбарда, и только после вмешательства Суворова герой получил чин лейтенанта, причем произведен он был самим Потемкиным. А к контр-адмиралу Мордвинову князь направил следующий ордер: «По засвидетельствованию генерал-аншефа Александра Суворова, уважая оказанную мичманом Жулианом Ломбардом, в сражении с турками, отличную храбрость, произвел я онаго, сего месяца 20 дня (сентября. — В.Д.), в лейтенанты. О чем дав вам знать, предписываю сим чином в Черноморский флот его причислить». Впоследствии за подвиг Ломбард получил и орден Святого Георгия 4-й степени.

Затем несколько дней кряду Ломбард предпринимал смелые рейды к Очакову, обстреливая с моря и крепость, и суда. Ему даже удалось потопить одну канонерскую лодку. В одном из боев превосходящий в силах противник все же пленил отважного лейтенанта. Ломбарда посадили в Константинопольскую тюрьму, откуда он вскоре бежал, сушей возвратился в Россию и снова принял участие в боевых действиях гребной флотилии на Дунае. На этот раз он отличился при взятии Измаила.


Рекомендуем почитать
Синто

Слово «синто» составляют два иероглифа, которые переводятся как «путь богов». Впервые это слово было употреблено в 720 г. в императорской хронике «Нихонги» («Анналы Японии»), где было сказано: «Император верил в учение Будды и почитал путь богов». Выбор слова «путь» не случаен: в отличие от буддизма, христианства, даосизма и прочих религий, чтящих своих основателей и потому называемых по-японски словом «учение», синто никем и никогда не было создано. Это именно путь.Синто рассматривается неотрывно от японской истории, в большинстве его аспектов и проявлений — как в плане структуры, так и в плане исторических трансформаций, возникающих при взаимодействии с иными религиозными традициями.Японская мифология и божества ками, синтоистские святилища и мистика в синто, демоны и духи — обо всем этом увлекательно рассказывает А.


Гитлеровская партия — партия хищнического империализма

В агитационной брошюре разоблачается Национал-Социалистическая Немецкая Рабочая Партия как политическая партия крупного германского финансового капитала — империалистической буржуазии. Автор выявляет и описывает основные вехи истории фашизма в Германии.


Римское владычество на Востоке: Рим и Киликия (II в. до н. э. — 74 г. н. э.)

Книга отечественного ученого-антиковеда, доктора исторических наук, профессора М. Г. Абрамзона является первым в современной историографиии обстоятельным исследованием, посвященным более чем двухсотлетней истории организации римской провинции в одной из областей Малой Азии — Киликии. В период со II в. до н. э. по I в. н. э. эта область играла чрезвычайно важную роль в международных отношениях на Ближнем Востоке и занимала особое место в системе владений Рима. Опираясь на богатый фактологический материал — сведения античной традиции, данные эпиграфики, археологии и особенно нумизматики, — автор подробно реконструирует все перипетии исторических событий, происходивших в Киликии в эпоху «мирового владычества» римлян.


Под маской англичанина

Книга "Под маской англичанина" формально не является произведением самого Себастьяна Хаффнера. Это — запись интервью с ним и статья о нём немецкого литературного критика. Однако для тех, кто заинтересовался его произведениями — и самой личностью — найдется много интересных фактов о его жизни и творчестве. В лондонском изгнании Хаффнер в 1939 году написал "Историю одного немца". Спустя 50 лет молодая журналистка Ютта Круг посетила автора книги, которому было тогда уже за 80, и беседовала с ним о его жизни в Берлине и в изгнании.


Город шагнувший в века

Сборник статей к 385-летнему юбилею Новокузнецка.


Страдающий бог в религиях древнего мира

В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.