Морская яшма - [84]

Я бросилась к ней.

— Это мое письмо! Если вы его нашли — отдайте!

— Неужели? — огрызнулась она. — Так я и позволю своему сыну прочитать вранье, написанное этой стервой!

— Вранье? Какое вранье? — потребовала я ответа.

— Обо мне! Там сплошная злобная ложь, и нечего моему сыну это читать! Если письмо здесь, я найду его, прежде чем он вернется домой!

И она продолжала яростно дергать за ручку непокорного ящика.

Ян встал в сторонке и не вмешивался.

— Опомнитесь, — воззвала я к своей свекрови. — Вы отлично знаете, что это мое письмо.

Миссис Маклин развернулась ко мне лицом и увидела, что за моей спиной стоит Ян. Ее лицо вспыхнуло такой злобой, какой я никогда прежде не видела. Словно вся ненависть и ярость, снедавшие эту женщину, нашли выход в одном убийственном взгляде,

— А-а-а! — взвыла она. — Вот кто сюда явился! Вернулся на место преступления!

Я поняла, что Сибилла перешагнула грань, отделявшую ее от безумия. Она совсем свихнулась, и я, махнув рукой на письмо, потянула Яна за рукав, чтобы поскорее уйти, но свекровь наступала.

— Погодите, — остановил меня Ян, — Давайте-ка послушаем. Будьте любезны объясниться, миссис Маклин.

— Я сегодня утром поговорила с китаянкой, — презрительно ответила она. — Я сказала, что мне нужно письмо Карри. Она заявила, что у нее нет письма, а я бросила ей в лицо кое-что еще. Я спросила, почему она оставила дверь открытой — чтобы этот негодяй, Том Хендерсон, смог проникнуть в дом и напугать капитана до смерти? А она имела наглость расхохотаться мне в лицо. Сказала, что не имеет никакого отношения к этой двери, что это был ваш план, Ян Прайотт. Это вы открыли дверь и велели Хендерсону, улучив момент, прокрасться наверх, к капитану.

Поток ядовитых слов захлестывал меня удушливой волной. Я отпрянула и снова потянула Яна за рукав.

— Не слушайте ее. Вы же видите; она обезумела. Никто не поверит ее словам.

Ян сухо улыбнулся.

— Очень даже легко поверят. Людей хлебом не корми — дай позлословить. Точно так же они были готовы поверить, что Тома Хендерсона столкнули с трапа вы, Миранда.

— Нет, Тома столкнула не Миранда! А я пока не обезумела! — закричала Сибилла Маклин. — Это вы, вы обезумели и убили его! Потому что Том собирался обо всем рассказать — как вы нарочно впустили его в дом, зная, что у капитана слабое сердце, и надеясь, что Бэском умрет, не изменив завещания. Наверное, вы заплатили бы этому мерзавцу, когда вдова унаследовала бы деньги. Но вы не знали, как знала китаянка, что капитан уже изменил завещание в пользу Миранды. Вы считали, что Лиен получит все деньги, а потом вы женитесь на ней и получите все, что полагается такому, как вы считали, умному мерзавцу!

Ее слова наполнили меня ужасом.

— Ян, скажите ей, что все это неправда!

Он ответил тусклым голосом, ничего не отрицая:

— Все было бы просто, не появись вы, Миранда. Я никогда не думал, что полюблю вас. Я разработал простой план. Но за первым отчаянным шагом неизбежно последовал второй, дальше — больше, и уже нельзя было повернуть назад. А теперь мне конец.

Он схватил фонарь и бросился вверх по трапу. Миссис Маклин вернулась к столу и возобновила свои лихорадочные поиски, я же машинально начала было подниматься по ступенькам следом за Яном.

Внезапно он крикнул сверху:

— Назад, Миранда!

Его голос прозвучал повелительно и с угрозой, и я замерла. В тот же миг вниз полетел его фонарь. Я отшатнулась, фонарь упал на место, где я только что стояла, и разбился. Брызнуло и загорелось масло, и от него немедленно занялось сухое старое дерево трапа. Я в страхе замерла, слушая потрескивание весело горевшей корабельной древесины. За спиной у меня грохнуло — это Сибилла Маклин в ужасе захлопнула дверь в капитанскую каюту, отрезав себя от огня и от выхода.

— Откройте! — крикнула я. — Немедленно откройте! Вы сгорите заживо!

Она что-то кричала, я стала дергать дверную ручку и вспомнила, как дверь заклинило в прошлый раз.

Голос Яна перекрыл треск пламени:

— Идите к носовому трапу, Миранда! Немедленно выходите, и спасетесь. Я сниму вас с корабля.

Я не обратила на его призыв внимания — оно было сосредоточено на перепуганной старухе там, в каюте. Пламя уже лизало дверь. Я не могла бросить человека погибать такой ужасной смертью, тем более что это была мать Брока.

Обогнув пламя, я тигром бросилась на дверь каюты. Жар становился невыносимым, но я навалилась всей тяжестью, и дверь подалась. В углу на койке сжалась в комок испуганная женщина. Она не ответила на мой крик, я хлестнула ее по щеке. Сибилла опомнилась и привстала. Я схватила ее за руку и потащила к выходу. Она отпрянула от огненной стены, сквозь которую надо было прорваться, но я повисла на руке свекрови, как Лорел на шее Люцифера. Под трапом огонь еще не разгорелся, и я из последних сил пихнула Сибиллу туда.

Ее накидка загорелась, мой капор тоже занялся, но мы все же пробились. Я сорвала с нас горящие тряпки; не чувствуя ожогов, отшвырнула их подальше.

Воздух! Нам скоро не хватит воздуха! Я задыхалась в дыму, Сибилла кашляла. Я отчаянно тянула старуху за рукав, и она нашла в себе силы идти следом за мной к трапу.

Разлитое масло сделало свое жуткое дело, и горела уже вся корма. Я сумела отвести свою свекровь подальше от пламени. Кормовой люк превратился в дымоход. Оставался единственный путь к спасению по носовому трапу.