Мороз - [16]

– Именно! – кивнул Аркус.

Глава 6. Жить будем!

– Сорок минут уже летим. Должны были добраться, – Дара отбивала пальцами ритм на подлокотнике.

По салону разлетелся невеселый голос пилота:

"Был я на таком же задании в Пекине, —шум мотора стал чуть тише, но все равно приходилось вслушиваться, чтобы понять. – Там было точно так же. Говорили, произошло… – середину предложения съел шум, —…но какое там землетрясение, если гора в куски покрошена, дымища жуткая, а с соседних пиков даже снег не сошел? … Друг мой в Хребте был, да в Охотске, – у Дары сперло дыхание, – говорит, то же самое случилось… Нездоровые вещи происходят… Через минуту садимся".

Корабль резко влетел в столб черного дыма, и на мгновение стало темно. От испуга Дара прикусила губу и стала еще быстрее отбивать ритм.

– Да не тревожься ты так, – Катерина коснулась ее плеча, – нам с тобой уже некого терять.

– Некого терять… – почти забытое холодное чувство тоски заполнило грудь и подступило к горлу. Дара еле выдавила ответ. – Разве?

Катя разочарованно хмыкнула и отвернулась.

"Садимся", – донесли микродинамики.

Шум двигателя стал тише, и Снежинка-Один на секунду зависла, примеряясь к ложбинке между скалами, затем приступила к снижению.

Под шасси приятно затрещала ледяная корка. Спустя секунду треск перерос в грохот и плеск воды.

Корабль провалился вниз. Дару подкинуло. На мгновение она зависла в воздухе. Сработавший ремень безопасности впечатал ее обратно в сидение. В ушах щелкнуло от удара о спинку, голова закружилась.

"Да это вода! – голос пилота дрожал. – Подо льдом вода! Кхм… Будем парковаться в другом месте. Конец связи, – послышалось несколько щелчков, но связь не прервалась. – Не верил еще парням из экспедиции. Натуральная вода, как в их сраных рассказах об Охотске…"

"Охотске… Охотске…" – слово эхом отдавалось в ушах Дары. Ее пальцы сжались, а по телу прошлась неприятная дрожь.

– Дом… – повторяла она, вынимая из темных уголков памяти пыльные образы. Они не затерлись с годами и не потеряли цвета. – Простите, что я вас забыла? Я летела куда-то, но теперь это не важно, – перед глазами поплыло.

Сначала тихо зашелестела вентиляция, под которую она так любила засыпать в детстве, затем вокруг возникла хорошо знакомая комната.

– Тут же родители живут! – от радости накатили слезы. Дара хотела смахнуть их, но рука наткнулась на невидимую преграду. – Так я дома?

Тук-тук-тук.

Не дожидаясь ответа, в комнату ворвался Артемка. Он забрался на большую кровать и начал прыгать, показывая перемазанные в краске ладошки.

– ДАРА! – Отовсюду громыхнуло так, что стены дрогнули. Артемка с визгом забрался под стол и, дрожащий, жалобно смотрел на сестру. – ДАРА!

Комнату тряхнуло еще раз, и стены начали сыпаться.

– Помоги! – заверещал брат из-под стола. Его голос песочный и невозможно низкий для человека: – Помоги мне! Быстрее!

– Артемка? – Дара всматривалась в родное лицо, но его черты постоянно ускользали. – А почему мы так давно не виделись?

Память обожгла ее еще одним воспоминанием. От боли скрутило пополам:

– Ты мертв! Уйди! – Дара вложила в крик все силы. Остатки стен порушились. Вентиляция замолчала.

– Дара! Очнись!

– Что?! – она вскочила, чуть не врезавшись лбом в Аркуса. Он уселся рядом и аккуратно обнял ее.

– Ну и напугала ты меня. Мы нашли новое место и уже садимся, а ты спишь и все не просыпаешься. Как себя чувствуешь? – голос Аркус успокаивал. Накатила слабость, и Дара обмякла в его руках. – Ты как?

– Хоро…

Тук-тук-тук.

Дара глянула в иллюминатор. Снаружи на нее шаловливо глядел Артемка. Он шлепнул запачканными ладошками по стеклу и пропал.

– Хорошо. Честно, – кивала Дара, мелко дрожа и поглядывая на стекло, где зеленели отпечатки ладошек.

"Неужели он жив?! Артемка ведь три года уже… Но вот ведь доказательство его жизни!"

Высвободившись из объятий, она проморгалась – отпечатки исчезли.

Следующие несколько минут до посадки Аркус сидел рядом и держал за руку.

В этот раз корабль приземлился на ровную каменную плиту, и под шасси ничего не затрещало.

"Готовимся на выход", – прогудел пилот.

Дверь чуть приоткрылась, и в щелку залился холодный воздух. Ткань скафандра стала прохладной, от чего по телу забегали мурашки. Дара установила термодатчик в скафандре на двадцать два градуса. Тепло тут же разошлось по костюму: по трубчатым волокнам оно растекалось от блока питания на животе к голове, пальцам рук и ног.

На солнечных просторах поверхности даже столб черного дыма, скрывший корабль, казался мелочью. Спокойствие застывшей природы окончательно успокоило нервы, и Дара забыла о недавнем сне.

В уютном тепле скафандра Даре казалось, что и снаружи должно быть не так холодно. Захотелось сорвать с головы мешающий шлем и вдохнуть настоящего воздуха, а не сухого газа из баллона.

Остальные уже вышли, а Дара все стояла у сходней, храбрясь перед первым выходом на поверхность. Вдохнув поглубже, она шагнула навстречу просторам и черному дыму:

– Жить будем!

***

"Парни из четвертого звена проделали вход в Научный Сектор, пока вы садились. Идите к метке", – высветилось сообщение в верхнем углу экрана.

– Что еще за метка? – не успел возмутиться Аркус, как шлем пропищал. На обычную картинку наложилась трехмерная карта Нью-Дзина. Сквозь толщу камня проступили зеленоватые контуры сетей коридоров и лифтов-артерий. На карте желтело обозначенное место прохода. – Всем ведь пришла карта?