Морковку нож не берет - [33]

Шрифт
Интервал


Рюрик. Что ты себе позволяешь, Володя? Ты хоть понимаешь, что ты наделал?.. Ты его напугал! Ты прогнал — нищего!

Володя. Да он сам... Он твоего ножа испугался...

Рюрик. Прогнал, прогнал! — нищего! — беззащитного нищего — ты!.. Боже, какой позор! Что он подумал?!.

Володя(сухо). Мне послышалось, или кто-то произнес слово «позор»?

Рюрик. Вот почему вас боятся! Вас все боятся! Вы всех пугаете!

Володя(вскипая). Идиот!.. Хватит меня изводить!.. Я не желаю с тобой разговаривать! (Садится на корточки — у стены, почти как тот, убежавший; сидит съежившись, обхватив руками голову.)


Рюрик ходит по перрону, выкрикивая: «Нищего!.. Нищего!.. Нищего!..»


Володя(сжимая себе голову). Хватит! Хватит! Довольно! Достал!


Пауза.


Рюрик. Посмотрите на него, он хочет меня разжалобить! Я тебе не подам! Не дождешься... Фальшивишь. Сразу видно, с жиру бесишься!


К удивлению Рюрика, Володя не отвечает.


Молчим? Изволите в молчанку играть? Ладно. Поиграем в молчанку, мы терпеливые. Готов спорить, ты и пяти минут не промолчишь. Нет — трех!.. Двух! (Глядит на часы.) Ну я засекаю.


Молчание. Володя неподвижен. Рюрик тоже.


(Глядя на часы — будничным тоном.) Ну и как оно, «Помутнение роговицы» — хороший роман?


Молчание.


(Глядя на часы — небрежно.) Отлично. Ты проиграл.

Володя(невольно). Почему?

Рюрик(в диком восторге). Почему? Потому что «почему» — вот почему! Я сказал «ты проиграл», хотя ты еще не проиграл, а ты как дурак, как дите малое: «Почему?» — и проиграл! Детский сад, младшая группа!.. (Воображаемой публике.) Надо же — он проиграл!.. (Ему.) Не будешь обзываться, понял?

Володя(зло). Я ничего не проигрывал. Это ты все что мог проиграл!.. (Резко поднимается.) Это ты проигравший!

Рюрик. Без обобщений, пожалуйста! Без пафоса!.. Какой ты спорщик, однако.

Володя. Я не спорил с тобой! Это ты спорил, не я!.. (Твердо.) Очень хороший! Очень!

Рюрик(не поняв, о чем речь). Че-го?

Володя. «Помутнение роговицы». Очень — хороший — роман!


Пауза.


Рюрик. Большой?

Володя. Очень!


Пауза.


Рюрик. О чем?

Володя. О жизни!


Пауза.


Рюрик. Это «Помутнение-то роговицы» — о жизни? А я думал, наоборот.

Володя. Всякая жизнь завершается наоборотом.

Рюрик. Удивительная вещь: что бы ты ни изрек, тебя всегда хочется опровергнуть. Я и без тебя знаю, чем завершается всякая жизнь. Но когда ты говоришь: «Наоборотом», хочется сказать: врешь!

Володя. Можешь оставаться при своем мнении. Оно меня не интересует.

Рюрик. А я вот возьму и скажу: не всякая жизнь завершается «наоборотом»! И вообще: не всякая — завершается. Опровергни меня, сошлись на опыт всего человечества!.. А хрен его знает, может, рядом с тобой живет Агасфер. Вечный Жид, понимаешь? Почему бы не представить такое? Ты с ним «здрасьте», «как здоровье?», «давно не виделись»... о перемещениях в правительстве поговорите, о циклоне и антициклоне... и тебе даже в голову не придет догадаться, кто он... (С мягким укором.) А ведь ты, Володька, ни за что не догадаешься, кто он...


Володя молчит.


Впрочем, он и сам о себе ничего не знает. То есть знает, что знают все, — по существу ничего. У него же обычная человеческая память, верно? Прошлое он забывает. Живет себе и живет и даже не подозревает, что жил в иные эпохи. Даже не задумывается о том, что он и есть Вечный Жид, а вовсе не Такой-то Сякой-то, родившийся сколько-то лет назад. Слоняется себе по свету, думает, что он как все, только пристанища нет постоянного, а сам — вечен.

Володя. Не на себя ли ты намекаешь?

Рюрик. А если у него еще и склероз!.. Прошло-то лет пять каких-нибудь — а по памяти словно стирательной резинкой провели...

Володя. Лично я смертен. Не знаю, как ты.

Рюрик. А я и сам не знаю, как я. Для того чтобы узнать, мне надо как минимум коньки откинуть. Только в этом случае я уже ничего не узнаю.

Володя. Ты бы все-таки определился, кто ты — Вечный Жид или Берендей.

Рюрик. Хочешь по секрету?.. (По секрету.) Это одно и то же.

Володя. Ну конечно! — «русский странник», «вселенская отзывчивость»!.. (Изменившись в лице). Блин! Я, кажется, понял.


Пауза.


(Ошарашенно.) Я понял.

Рюрик. Поделись открытием.

Володя(о понятом). Нет, этого не может быть...

Рюрик(заинтригован). А вдруг?

Володя. Берендей — это легенда!

Рюрик(соображая). И?

Володя. Легенда! Твоя — конспиративная!.. Рюрик, я никому не скажу... Ты ведь... шпион?..


Пауза.


Ты заслан.

Рюрик. Че-го?

Володя. Ничего. (Замолчал, испугавшись сказанного.)


Пауза.


Рюрик. Что значит «заслан»?

Володя(себе). А иначе я не могу объяснить... Иначе у меня мозгов не хватает... Иначе мне не понять...

Рюрик. Что значит «заслан», спрашиваю?

Володя. Ты заслан сюда с какой-то особой миссией... А ножи — это только прикрытие.

Рюрик. Кем я заслан сюда?


Володя многозначительно молчит.


Кем?..

Володя. Тебе лучше знать кем. И для чего.

Рюрик. И для чего?.. Кого-нибудь отравить?.. Украсть засекреченный чемоданчик?

Володя. Проще всего предположить, что ты наш... (Проницательно.) Но ты не наш. Не-е-е-ет, ты не наш...


Володя глядит в глаза Рюрику.


Рюрик. И на кого ж я работаю? На Японию?

Володя. Я сказал — на Японию?

Рюрик. Мне показалось, ты намекнул на Японию. Если не наш, то японский шпион.

Володя. Юлишь! О, да ты заюлил!.. Я не говорил про Японию.


Еще от автора Сергей Анатольевич Носов
Член общества, или Голодное время

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Тайная жизнь петербургских памятников

Необычная книга о «тайной жизни» памятников, несомненно, спровоцирует петербургского читателя на дополнительные прогулки по городу, а не петербургского – на посещение Петербурга. Написана она другом и доброжелателем памятников писателем Сергеем Носовым. Сравнить ее можно разве что с увлекательными книгами о животных, в среде которых подолгу живет исследователь.4-е издание.


Страница номер шесть

Проза Сергея Носова – это всегда игра. Хулиганство трех молодых бездельников превращается в акт современного искусства, а прочтение за трое суток полного собрания сочинений Достоевского – в начало новой жизни героя. Но главным действующим лицом у блестящего стилиста Носова всегда остаются русский язык и Петербург.В книгу вошли романы «Член общества, или Голодное время» и «Грачи улетели».


Дайте мне обезьяну

Новый роман известного петербургского прозаика Сергея Носова «Дайте мне обезьяну» — гротескная хроника провинциальной предвыборной кампании. В книгу также вошли пьесы для чтения «Джон Леннон, отец» и «Берендей», три новеллы.


Фигурные скобки

Прозаика и драматурга Сергея Носова не интересуют звоны военной меди, переселения народов и пышущие жаром преисподни трещины, раскалывающие тектонические плиты истории. Носов — писатель тихий. Предметом его интереса были и остаются «мелкие формы жизни» — частный человек со всеми его несуразностями: пустыми обидами, забавными фобиями и чепуховыми предрассудками. Таков и роман «Фигурные скобки», повествующий об учредительном съезде иллюзионистов, именующих себя микромагами. Каскад блистательной нелепицы, пронзительная экзистенциальная грусть, столкновение пустейших амбиций и внезапная немота смерти — смешанные в идеальной пропорции, ингредиенты эти дают точнейший слепок действительности.


Проба

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Пёс

В новом романе бесстрашный талант Кирилла Рябова опускается к новым глубинам человеческого отчаяния. Главный герой книги получит от жизни все удары, которые только можно получить: у него умирает жена, с этого его несчастья только начинаются… Впрочем, все это для того, чтобы, пройдя подводными норами мрачной иронии, вынырнуть к свету и надежде.


Двойное дно

Воспоминания В. Л. Топорова (1946–2013) — знаменитого переводчика и публициста — посвящены в основном литературной жизни позднего СССР. В объектив мемуариста попадают десятки фигур современников от Бродского до Собчака — но главная ценность этой книги в другом. Она представляет собой панорамный портрет эпохи, написанный человеком выдающегося ума, уникальной эрудиции и беспримерного остроумия. Именно это делает «Двойное дно» одной из лучших мемуарных книг конца XX века.


Мальчик. Роман в воспоминаниях, роман о любви, петербургский роман в шести каналах и реках

Настоящее издание возвращает читателю пропущенный шедевр русской прозы XX века. Написанный в 1970–1980-е, изданный в начале 1990-х, роман «Мальчик» остался почти незамеченным в потоке возвращенной литературы тех лет. Через без малого тридцать лет он сам становится возвращенной литературой, чтобы занять принадлежащее ему по праву место среди лучших романов, написанных по-русски в прошлом столетии. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.


Покров-17

Загадочные события, разворачивающиеся в закрытом городе Покров-17 Калужской области в октябре 1993 года, каким-то образом связаны с боями, проходившими здесь в декабре 1941-го. И лично с главным героем романа, столичным писателем и журналистом, которого редакция отправляет в Покров-17 с ответственным заданием. Новый захватывающий триллер от автора «Калиновой ямы» и «Четверо», финалиста премии «Национальный бестселлер», неподражаемого Александра Пелевина.