Морильское время - [57]

Рассказ Аркадия Денисовича

После того как триколитрон был создан, американские исследователи испытали такую же эйфорию, как в своё время и Артём Семёнович (знаменитый „человек с точечками над „ё“). Результаты испытаний превзошли все ожидания: вещество оказалось абсолютно безвредным, действовало мягко, в клинических дозировках не имело запаха и вкуса.

Но самыми ценными оказались два следующих его свойства. Во-первых, его воздействие в повседневной жизни практически не ощущается ни принимающим, ни „чистыми“ людьми. Даже когда „чистый“ человек попадает в среду людей потребляющих препарат, его, как правило, ничего не настораживает: никаких серьёзных отклонений в поведении, реакции, эмоциях. Просто люди вокруг делаются чуть более спокойны и дружелюбны, чуть более оптимистичны и значительно более внушаемы. Вроде, мелочи. Но это и даёт возможность с помощью определённых технологий управлять индивидуальным и массовым поведением людей.

И второе, если не самое важное, — препарат может приниматься в различной дозировке, оставаясь практически одинаково эффективным. Он словно сам себя регулирует в организме. При передозировках, в разумных конечно, пределах, он легко переносится почти без симптомов, а излишек быстро выводится. При недостаточных дозировках он остаётся практически таким же эффективным, так как имеет свойство накапливаться в тканях и выводится в такой ситуации гораздо медленнее, чем поступает.

Дальнейшая судьба триколитрона после его создания и первичного апробирования в США была ещё более удивительной. Через несколько лет после своего второго рождения он снова оказался „во вражеских руках“. На этот раз разведка одной из латиноамериканских стран смогла украсть препарат у американцев. Те утверждали, что якобы всё произошло случайно. Но это уже не важно.

А важно то, что именно после этого события в мире наступила новая эпоха — Эпоха Триколитрона. Мир начал свою неизбежную трансформацию и уже никогда не станет таким, каким был до 1988 года, когда произошли описанные события.

Буквально через несколько месяцев образцы препарата были у всех государств, которые могли себе позволить столь дорогие приобретения. Вернулся триколитрон и в Россию, которая, кстати, к тому времени не преуспела в совершенствовании своей разработки. И тут-то уж мы не подкачали, в очередной раз доказав на практике поговорку, что русский долго запрягает, да быстро едет. В сравнительно короткие сроки, невзирая на серьёзные экономические проблемы, у нас были разработаны собственные продукты и технологии, по своей эффективности не уступающие зарубежным аналогам.

В мире начался бум триколитроновых исследований. В разных странах разработано множество модифицированных и гораздо более эффективных формул, чем первые две версии препарата. Наперегонки создавались методики корректировки „коллективного бессознательного“. Здесь снова перехватили инициативу американцы с их школами социального программирования — оказалось, что с помощью препарата можно повышать эффективность методик „мягкого“ внушения в десятки раз. Поэтому именно американские наработки начали браться на вооружение странами, располагавшими триклитроном. Конечно же, эти события прошли мимо внимания мирового сообщества, увлечённого более насущными событиями, такими как перекраска карты мира и компьютерная революция.

Вначале разработчикам казалось, что создание такого препарата позволяет владеть миром. Но вскоре оказалось, что создать препарат — ещё полбеды. Гораздо сложнее научиться грамотно использовать его в массовых масштабах, а также извлекать из применения пользу.

Проблем было огромное количество. Прежде всего, сложности возникали в связи с массовостью применения препарата, эффективность которого до этого проверялась, в основном, в лабораторных условиях. Одно дело закодировать человека в лаборатории, и совсем другое — обеспечить потребление препарата и управлять поведением, например, ста тысяч человек. Поэтому массовому его применению и было посвящено наибольшее число исследований. Препарат пробовали давать в виде прививок, распылять, добавлять в пищу. Но в итоге, при всей своей сложности, наиболее эффективным оказался метод добавления препарата в еду и напитки. Благо, себестоимость его была совсем невысокой. Это создавало много новых проблем, но позволяло организовать действительно массовое его потребление.

Пришлось исследовать схемы питания разных групп населения во всех регионах, определять эффективные дозировки препарата в различных группах продуктов. Наиболее доступные формулы препарата, которые можно было закупать и использовать в массовых масштабах, вплоть до добавления в водопроводную воду, боялись перемораживания, но неплохо переносили нагрев в пределах 120 ®C. Это, а также многое другое, должно было учитываться при его массовом применении.

А контроль содержания препарата в крови? При всей налаженности системы всегда находятся люди, которые потребляют его слишком мало, несмотря на способность к саморегуляции в организме, или вообще не восприимчивы к какой-то конкретной формуле. Найти таких среди тысяч обывателей — тоже нелёгкая задача. Ещё сложнее разработать для них индивидуальные схемы „лечения“.