Моргана Фрид - [12]
- Отвергнутый делец? – не без иронии поинтересовалась Моргана.
Выпрямившаяся на сидении Флёр, с удивлением смотрела на нее, должно быть, узнав только сейчас.
- Не знаю… я такой машины никогда не видела.
Моргана тоже. Точнее, она не знала ни серии, ни марки этого авто.
- Правда? Чем же тогда оно вас так напугало? – задала она Флёр закономерный вопрос.
ГЛАВА 8
Матовая черная машина, державшаяся позади, то легко нагоняла их, то чуть отставала. Имела она необычную хищно-вытянутую конструкцию с четырьмя выпуклыми дверцами и непроницаемо-темными стеклами. Двигалось бесшумно и плавно, без труда с четкой резкостью перестраиваясь из рядя в ряд по оживленной наземной трассе, даже не притормаживая.
Моргана была озадачена. Она сейчас видит новую модель разработанную учеными с одобрения правительства Объединенных Префектур? Если бы… Ведь когда управление обществом перешло к женщинам, они объявили технический прогресс злом, нанесшим человечеству и окружающему непоправимый ущерб, поставив научные разработки под жесткий правительственный контроль. Весь имеющийся интеллектуальный потенциал был направлен на то, чтобы хоть немного отвоевать у радиации среду обитания сделав ее пригодной для жизни, хоть как-то очистить атмосферу и воду. Но судя по тому, как туго продвигались дела в этом направлении и тому, что не изобреталось ничего принципиально нового с момента последней войны, общество продолжало пользоваться теми «игрушками» в виде машин, компьютеров и андроидов, что досталось им в наследство от мужчин. Моргана подозревала, что у женщин-ученых просто не заладилось с техническими изобретениями. Не потому ли правительство Объединенных Префектур сделало упор не на технический прогресс, а на обустройство общества на Земле, что было не совсем правильно. Ведь на окраинах префектур все чаще давали о себе знать мутанты, становясь все наглее и агрессивнее, тогда как вооружение префектур устаревало. Не в том смысле, что не поставлялось новое вооружение. Нет. В этом правительство было аккуратно, и женщины, идя по следам мужчин, изготавливали оружие строго по техническим инструкциям. Просто мутанты научились обходить защитные барьеры и соображать, как отражать удары префектур. Так последние модели машин были достаточно громоздкими, приземистыми, но устойчивыми и скоростными, правда не такими вот маневренными, так как призваны были сносить удары и больше подходили для того, чтобы таранить, выдерживая любые столкновения, сказывавшиеся на них лишь вмятинами или царапинами. Широкие колеса и высокая посадка не были предназначены для плавных маневров, тогда как преследовавшая Моргану и Флёр машина, как будто скользила по дорожному покрытию.
Пока Моргана пыталась оторваться от преследования, Флёр достав из сумочки свой индивидуальный компьютер, принялась манипулировать в нем открывая все новые сложные программы и приложения, присоединяясь к единому центру транспортной связи Объединенных Префектур, что было не законно. Потому Моргана не отрываясь от дороги и поглядывая в зеркало заднего вида, сухо поинтересовалась:
- Что ты делаешь?
- Такое ощущение, что он загоняет нас куда-то… - пробормотала Флёр. – Ты ведь перестраиваешься туда, где в потоке транспорта появляется свободное место?
- И?
- И в результате, мы оказались на городской окраине.
- Ты права. Только все равно не представляю как это возможно, - Моргана вывернула руль, уходя вправо в освободившийся между движущимися машинами просвет.
- Сейчас увидим.
Флёр присоединила индивидуальный компьютер к компьютерной памяти такси и настроилась на общую частоту единой связи пражского транспорта. Сначала раздавались непонятное техническое шипение и треск, но когда Флер, покопавшись в своем компьютере, перенастроила прием, шипение, треск и стуки неожиданно обрели человеческую речь и, хотя звучала она с монотонной бесстрастностью прерываемая скрежетанием, все же была понятна человеческому слуху. Моргана впервые услышала голос машины. Киборги были не в счет, им изначально встраивали голосовые сигмуляторы. Голосов машин говоривших наперебой, оказалось много: шипящих, визжащих, дребезжащих, лязгающих, скрежещущих и все они звучали для того, чтобы коротко сообщить единому диспетчеру конечный адрес своего направления. Среди них особо выделялся голос того, кто называл не адреса, а номера машин, перечисляя их с короткими или длинными интервалами, и раздавался ближе остальных. Был он безжизненно глубоким и, если так можно выразиться о бездушной машине – властным.
- Он называет номера машин, идущих впереди нас, - прошептала потрясенная Флёр, словно не веря осенившей ее догадке.
Моргана взглянула на светящийся номерной знак впереди идущей машины, ища ту, чей номер только что услышала. Вот она! Авто шло чуть в стороне и правее от них, но теперь вдруг притормозив, освободило им полосу впереди себя. Так же ушло с дороги авто слева, едва в динамике машины Морганы и Флёр был озвучен ее номер. Моргана поняла, что их хотят прижать к бетонной разделительной стене, в которую были вмурованы тяжелые чугунные балки. Рассказывали, что эта стена осталась от последних Планетарных войн, что ею была обозначена некая линия обороны, и она выдержала немало жесточайших прямых атак. И вот об нее-то их обреченное такси, будет попросту размазано. Но Моргана уже давно перешла с автоматического на ручное управление, и сохраняла непредсказуемую для преследователя маневренность. Через минуту Флёр уже загружала программу, которая глушила связь между идущим рядом с ними транспортом. Поток машин вокруг них сразу же сомкнулся, вновь став хаотичным. Зловещее черное авто начало отставать из-за бесцеремонно подрезавших и обгонявших его машин.
Я знаю, что хороша собой, мне говорили это не раз, но отношусь к этому спокойно. Что мне с моей красоты? Часто приходиться слышать от женщин, с несложившейся личной жизнью, разговоры о том, что виной тому их якобы неброская и посредственная внешность. Но разве обязательно счастливы обладательницы голливудской внешности? Я не разубеждаю тех женщин, хотя могла бы это сделать...
Молодой археолог Катя Арухманова не может покинуть Таиланд — она важный свидетель по уголовному делу. Но очень скоро события вокруг нее складываются так, что ей становится необходимо самой разобраться в причинах произошедшего, пройдя через многие испытания.
Когда ты просыпаешься в чужом теле, это еще ничего. Подумаешь, мало ли что с бодуна померещится. Если тебе заявляют, что теперь ты — Мать Первого Дома Мензоберранзана, дроу на три дня, это можно перетерпеть. Но если выясняется, что по истечении этих трех дней ты должна умреть… Это превосходит все границы! И Ника, героиня этого романа, начинает цеплаться за жизнь. Путь домой очень труден, и он лежит по Поверхности, где ОЧЕНЬ не любят дроу… А тут еще Дорган со своей невозможной любовью…
Когда ты просыпаешься в чужом теле, это еще ничего. Подумаешь, мало ли что с бодуна померещится. Если тебе заявляют, что теперь ты - Мать Первого Дома Мензоберранзана, дроу на три дня, это можно перетерпеть. Но если выясняется, что по истечении этих трех дней ты должна умереть… Это превосходит все границы! И Ника, героиня этого романа, начинает цепляться за жизнь. Путь домой очень труден, и он лежит по Поверхности, где ОЧЕНЬ не любят дроу… А тут еще Дорган со своей невозможной любовью… (Черновик)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Детективу Кларк поручают расследование загадочной смерти, в результате расследования она оказывается в индийской резервации. Шериф воспринимает ее в штыки и норовит отправить из города восвояси, но череда событий не дает ей уехать.
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Говорят, что самые заветные желания обязательно сбываются. В это очень хотелось верить молодой художнице… Да только вдруг навалились проблемы. Тут тебе и ссора с другом, и никаких идей, куда девать подобранного на улице мальчишку. А тут еще новая картина «шалит». И теперь неизвестно, чего же хотеть?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.