Морф - [9]

Внизу под нами в зале были фальшивые входы в обманки-ловушки – коридоры длиной метров сто, которые заканчивались надежными капканами и отсекающими карманами с толстыми металлическими крышками-заслонками. Тихо жужжали турели защиты, которые охраняли цокольный этаж. На нас, нарушителей, стоящих на третьем этаже, они не обращали никакого внимания. Летающие дроны-охотники, единственный передвигающийся патруль между этажами, уже давно были разобраны на запчасти – нам никто не мог помешать пройти через пост.

Мост выдвигался минуты две. И пока он делал это, в ушах зажужжал зуммер рации. Я даже не стал смотреть на имя абонента:

– Привет, Людвиг.

– Привет, Константин. Наматывать сопли не буду. Почти рота солдат, два танка, плюс четыре пушки периметра. Деваться некуда – сдавайся.

– Обязательно сдамся, - пообещал я. – Вот только полиморфа провожу и тогда сразу. Но до этого даже не суйтесь ко мне. А к Бришеку тем более. Я не хочу ничьих смертей. Видел бы ты, что он творит.

– Я прекрасно осведомлен о боевых качествах полиморфа. К тому же есть камеры, я вижу все. Кручу вот записи с вашим побегом.

– Мы будем прорываться наружу, Людвиг. Уведи людей. По-хорошему прошу.

– Увидимся за воротами Темницы, - отрезал Людвиг и прервал связь.

Я посмотрел на нависающего надо мной полиморфа, который неподвижно застыл в ожидании моих приказов. На его уродливом лице цвета слоновой кости не выражались никакие эмоции. Наверное, броневой потенциал шкуры мешал его мимике. Но я почему-то чувствовал, что он много думает в этот момент.

– Бришек, я смогу провести тебя только до ворот. Дальше тебе придется прорываться самому. И, - тут я замялся, - скорее всего, ты не сможешь пройти.

– Почему? – пророкотал полиморф. – Много воргов?

– Вредни велико, машина панцирна две штуки, та стволы громадны. Стволы стрельбас смертельно.

– Каково смертвость стволы? – поинтересовался Бришек силой пушек периметра.

– Панцирна машина – одне выстрел и все. Квазар много слабже.

Бришек замолчал. Пушки периметра были главным средством обороны Темницы против врагов. Одна даже могла простреливать почти весь плац, кроме узкого коридора вдоль стены периметра. Пушки играючи разрывали любую человеческую машину всего за один выстрел. Тяжелая болванка весом сто пятьдесят килограмм, разогнанная сорокасантиметровым стволом почти до скорости звука, не оставляла никаких шансов противнику. Дальность стрельбы пушек была до пяти километров. Далеко ли сможет уйти Бришек? Да никуда он уже не уйдет. Ему и одной пушки хватит, остальные три не понадобятся.

Мост плавно воткнулся в пазы пола на нашей стороне. Тихо пиликнул сигнал готовности, а над нами зажегся зеленый свет семафора.

– Йдемо, - приказал я. – Чрезвие мост, дале не бегать, ждать пока вредней усыплю.

– Бришек обещал, - басом повторил полиморф. – Вредней не смертвить.

Сторожевой пост на удивление снова оказался пустым. Здесь не было ни одного солдата, а должно было дежурить два человека и два «паука». Последние были в анабиозе, но тревога должна была их разбудить и отправить патрулировать коридоры. Но пост был оставлен. Даже компьютеры были потушены.

Стальная дверь с выходом на плац была полуоткрыта. Ее электронный механизм был сломан, и чтобы протиснуть внутрь что-то большое, всегда звали «Самсона». Тот задвигал дверь обратно и держал ее, пока это требовалось. Затем дверь упрямо возвращалась в полуоткрытое состояние из-за какого-то свихнувшегося датчика. Как починить его мы не знали: дверь была А-класса – проще было взорвать ее и поставить новую.

Я аккуратно выглянул наружу. Как я и предполагал, одна из пушек уже смотрела в мою сторону. Остальные три могли обстреливать только наружные цели. Но эта имела такое расположение, что могла атаковать нас даже на плацу.

– Внимательность, - я привлек внимание Бришека. – Я бегу передний, ты за мной выскакнуть сразу, когда я стрельбас верх. Не раньше, не позже.

Полиморф перегнулся вперед и внимательно осмотрел плац. Его два глаза быстро двигались, изучая местность. Я пока достал свой пистолет и проверил его.

– Ствол вижу, - сообщил Бришек, выглядывая в щель ворот.

– Когда его отвлеку, ты за мной.

– Отвлеку непонятность, - выразил непонимание Бришек. – Вылеплю?

– Неправильность. Правильность - когда ствол лютым станет. Настолько лютым, что Бришека здрявнить не будет.

– Это понятие. Почти как злобник-циклодон с блота. Собака бегать кружие, злобник лютае, ничмо не здрявнить. Тутмо я бегать ближие и пинком злобника в яму на кол шмякую. Он мне не здрявнить за люто ненависть.

Я бы еще послушал Бришека, но было некогда. Экзоскелет в моей броне мог работать только ограниченное количество времени. Затем он долго заряжался от внутренней атомной батареи и был бесполезен. Но сейчас настало его время: я активировал систему и выскочил наружу. Пушка почти сразу атаковала. Она уже была нацелена. Раздался низкий грохот взрыва выстрела и отвратительный визг раздираемого снарядом воздуха.

Меня дернуло в сторону так, что показалось, что руки и ноги сейчас оторвутся от тела. Ноль-кибер брони убрал мое тело с траектории движения снаряда и отбросил в сторону, не терпя возражений или отказов. Он действовал всегда самостоятельно, и его действия нельзя было отменить. А подпитка мощности сервоприводов с помощью экзоскелета усиливала его и без того мощные рефлексы. Снаряд просвистел рядом и взорвался у входа, откуда я выбежал.