«Моревизор» уходит в плавание, или Путешествие в глубь океана - [3]
Только один малыш стоял в стороне, моргая глазами: вот-вот заревет.
— У меня ничего морского не-ет…
— Как — нет? А пуговица на курточке? Она сделана из створки моллюска морской улитки. Смотри, как твоя пуговица переливается зеленым и розовым. Это перламутр. В старину русские путешественники видели в тропиках перламутровые круги с тарелку величиной. Они заменяли окна в хижинах. В хижине с перламутровым окном светло и нежарко. Перламутр не пропускает тепловых лучей.
Шурик долго смотрел на перламутровую пуговицу. Потом сказал:
— Значит, и пуговица бывает морского происхождения. А мы думали, только рыба…
— Нет, не только рыба. В море водятся и морские звери: котики, тюлени, моржи. Идешь по чукотскому поселку и видишь: возле дома торчит на шесте голова моржа. Это охотничий трофей. После удачной охоты на моржа есть в доме и мясо, и кожа, и жир, С убитого тюленя снимут хорошую меховую шкуру. Но самый лучший мех — это мех морского котика.
На скалах гнездятся морские птицы. Особенно славится гага. Она выстилает гнездо удивительным пухом. Ветер его не раздует, вода не может смочить. Шубы полярников, комбинезоны летчиков делают на гагачьем пуху. Такой он теплый, такой легкий, что сто-двести граммов на шубу — и не замерзнешь в мороз.
В теплых морях живут черепахи. У морской великанши — кожистой черепахи панцирь будто огромный кухонный котел в полтонны весом. Однако плавает этот «котел» прекрасно, угнаться за черепахою нелегко. Из черепахового мяса варят вкусный суп, из панциря делают красивые прочные гребни…
— Гребни? — переспросил близнец и подмигнул брату. — А ну, Игорь, пошли.
За ними тронулись остальные. Комната опустела. Но я отдыхала недолго.
Больше звонок уже не звонил. Не было смысла ежеминутно отпирать и запирать дверь. Теперь я просто стояла на площадке, и вся лестница гудела, как море, от топота ног и ребячьих голосов.
Передо мной мелькали коралловые бусы. Кто-то ползал по лестнице, собирал рассыпанные искусственные жемчужины. Кто-то размахивал разрезным ножом из моржовой кости.
Алеша стоял возле меня и подсчитывал:
— …восемнадцать, девятнадцать, двадцать…
По лестнице спускался Коля, прижимая к груди аквариум. Но, стремясь обойти малыша, несшего раковину-пепельницу, Коля споткнулся и облил водой из аквариума девочку с муфтой на гагачьем пуху.
— Ничего страшного, — утешал Коля девочку. — Гагачий пух водой не смачивается.
Показался Шурик. Высоко поднимая над головой меховые шлепанцы, он кричал:
— Бабушка сказала, что они из тюленьей шкуры!
И в довершение всего на лестнице появилась незнакомая женщина. Ее беспокойно бегающие глаза остановились на мне:
— Скажите, вы заведуете этой игрой? Умоляю, остановите их, иначе моя шуба погибла!
— Простите, какая шуба? Кого остановить?
— Как — кого? Моих сыновей, близнецов! Они вынули у меня из волос черепаховый гребень.
А сейчас они хотят снять с вешалки шубу. Это не котик, а кролик под котика, но все равно шуба мне дорога!
— Вы бы, Марья Сергеевна, сразу признались, что это не котик, — проворчал Алеша, — и никто бы вашего кролика не трогал. Сами знаем: кролики в море не живут.
— Это все твои проделки! — набросилась на Алешу Марья Сергеевна. — Что ты еще придумаешь? Может, мебель прикажешь выносить?
Я прислушалась. Наверху так грохотало, будто и впрямь из квартиры выносили мебель.
— Алеша, что это за шум?
Алеша пожал плечами:
— Да ничего особенного. Бабушка близнецов спит на диване, ну, и надо проверить: может, он набит морской травой? Только напрасно они хотят диван вытащить. Можно проверить и по-другому, как я советовал: немного обшивку подпороть…
— Как — подпороть? — вскрикнула Марья Сергеевна и бросилась наверх.
— Отставить! — коротко сказала я Алеше.
Он щелкнул каблуками:
— Есть отставить! — и тоже побежал вверх по лестнице.
Море в ложке
Вечером, когда Алеша вернулся из школы, мы подводили итоги: двадцать четыре очка. Могло быть и больше, если бы не поднялся такой шум. Ведь одних только названий морских рыб можно насчитать до шестнадцати тысяч!
А если продолжить нашу игру, то мы найдем море не только в комнате, но и на фабрике, на заводе, на стройке, в поле, на колхозной ферме, на стрельбище, в мастерской художника и в лабораториях ученых.
Люди давно научились добывать из морской воды магний, серу и бром.
Из водорослей добывают альгиновую кислоту, которая делает материю непромокаемой. Без студня агар-агара, сваренного из красных водорослей, кондитер не сможет сделать любимый ребятами мармелад. В некоторых странах Востока вас угостят вареньем и пастилой из водоросли ламинарии. Из водоросли порфиры японцы приготовляют голубцы.
Водоросли могут заменять сено. У коров, которых кормят морским сеном, повышается удой, у овец быстрей отрастает шерсть.
Крохотные водоросли диатомеи, отмирая, образуют горную породу диатомит. Его прибавляют в цемент. При особенно тонкой шлифовке металлических изделий употребляют пасту из водорослей.
Китовый жир нужен мыловару для мыла, парфюмеру — для крема, художнику — для масляных красок. Нитроглицерин — основа динамита, а получают это взрывчатое вещество из глицерина, добытого из жира кита. Амбра придает духам стойкость. А на самом деле амбра — это похожий на воск коричневый комок, не что иное, как особые выделения кишки кашалота.
