Морена - [55]

Когда все это началось — он рванул на машине в Сараево, чтобы вывезти семью в горы. Он думал, что там будет безопаснее. На дорогах уже стояли блокпосты, увидев красный БМВ — бородатые сербские четники открыли огонь. Отстреливаясь, Ибрагим сумел уйти, хотя и был легко ранен. Когда же он сумел навести справки — оказалось, что семья забрала Драганку с совсем еще маленькой дочерью из его дома и вывезла в Белград — дед девочки жил там, был депутатом Скупщины. Ибрагиму и его людям ничего не оставалось, как брать в руки оружие и воевать за своих. Сербская армия вместе с националистами — установила на окружающих столицу олимпийских игр 1984 года холмах артиллерийские орудия и открыла по городу огонь. Среди тех, кто обстреливал город, был и брат Драганки, сербский офицер. Позднее — он погиб.

Война в Боснии прекратилась согласно Дейтонским мирным соглашениям 1995 года, но мира не наступило. Босния оказалась фактически разделена на две части, причем ее государственное устройство было устроено так, что какое-то решение можно было принять только по общему согласию. Американцы думали, что это сподвигнет стороны конфликта искать согласие — но это сподвигло стороны конфликта не принимать никакие решения. Ибрагим потерял свою семью — потеряв брата, Драганка, подстрекаемая семьей, возненавидела его и дочь воспитала в ненависти к родному отцу и его народу. Ибрагиму ничего не оставалось, как вернуться к тому, чем он занимался и до войны — выращивать опиумный мак и продавать его. Постепенно к этому добавилась торговля угнанными машинами и оружием. Потом он научился получать крупные партии боеприпасов с патронного завода Ингман, расположенного в Боснии и продавать их заинтересованным лицам — а это была уже политика. Постепенно он начал заходить и в легальный бизнес — открыл несколько крупных магазинов, автомастерские.

Продавая оптовые партии боеприпасов — он познакомился с ЦРУ США.

Потом было 9/11, войны в Ираке и Афганистане. Американцы поставляли на Ближний и Средний Восток своим клиентам огромные партии оружия, а к ним нужны были боеприпасы. Потом — кому то в ЦРУ пришла в голову гениальная идея использовать в Ираке и Афганистане наемников из мусульманских стран — вроде как это должно было снизить градус конфликтности и лишить Аль-Каиду одного из аргументов для продолжения борьбы — нашу землю топчут неверные. Если нашу землю будут топтать «верные» это будет намного лучше. Самым удобным местом для вербовки мусульман — наемников оказались Балканы, где у ЦРУ со времен войны остались обширные связи. В Боснии было полно людей, у кого руки привыкли к оружию, и нет никакой работы. Так — Ибрагим оказался в Ираке со своими людьми и своими интересами.

Потом — Ибрагим вернулся из Ирака… и вот тут то начались процессы, которые ему стали сильно не нравиться. Очень сильно…

Произошла Арабская весна — он имел к ней косвенное отношение, поставляя оружие и боеприпасы в Ливию[43] — но при этом он видел, что там происходило, кто и с кем рука об руку воевал — и ему это сильно не нравилось. Теперь знакомые ему сотрудники ЦРУ и знакомые ему еще по Ираку исламские экстремисты — воевали рука об руку. А потом — проповедники «чистого ислама» появились в родной Боснии и стали объяснять молодежи, что местный ислам — неправильный, что надо принять правильный ислам и устроить джихад. Многих из этих проповедников и амиров Исламского государства, которые сейчас по телевизору говорили о джихаде, и о пути к Аллаху Ибрагим хорошо знал — по Ираку. Они являлись на багдадские, мосульские, тикритские явки ЦРУ США, чтобы встретиться со своими кураторами из американской разведки. Ибрагим и его люди — стали бороться с проникновением агрессивного ислама на Балканы. Правительство Боснии тоже боролось, арестовывало и сажало людей в тюрьмы — но от этого было только хуже — попав в тюрьмы, проповедники Исламского государства получали готовый, восприимчивый к пропаганде контингент, часто озлобленный, изверившийся, ничем не занятый. Начали создаваться тюремные джамааты, радикальный ислам стали принимать боснийские сербы и хорваты, потому что был выбор — или национализм или это. Так же через бывшую Югославию в Европу потоком хлынули беженцы, якобы из Сирии. Ибрагим разговаривал кое с кем из них — они рассказали, что они не из Сирии, а из Ирака, и до транзитного лагеря в Турции им помогли добраться какие-то христианские миссионеры. В лагере — другие миссионеры, между собой говорящие на английском языке — выдали им документы, из которых следовало что они граждане Сирии, и деньги на дорогу в Европу. В этом лагере — обязательным было посещение каких-то курсов, где другие миссионеры рассказывали им про демократию и обучали, как этой демократии добиваться — то есть учили организации массовых беспорядков.

В две тысячи пятнадцатом — в тюрьмах маленького государства произошло несколько массовых драк с убийствами — так мафия и тюремные джамааты воевали за власть над зонами. В большинстве зон победила традиционная организованная преступность — но все понимали, что это ненадолго. Молодых людей, которые вдруг осознавали, что ислам у них какой-то неправильный и надо принять правильный — становилось все больше и больше. Как и поводов для повторной гражданской войны, которую многие очень хотели. Сербские и хорватские националисты тоже были готовы, они открыто называли Боснию и Герцеговину «геополитическим недоразумением» и считали, что ее надо разделить. А Ибрагима — в две тысячи пятнадцатом первый раз попытались взорвать.