Море ржавчины - [26]

Вниз, по еще двум холодным бетонным коридорам, второй заканчивался очередной лестницей, а оттуда еще на четыре уровня вниз, пока наконец я не добралась до Площади.

На шкале заряда осталось три деления. У меня всего несколько минут, прежде чем зазвенит тревожный сигнал, предупреждающий о том, в какой я заднице.

Площадь кипела жизнью, хотя хоть убей – не знаю почему. От лотка к лотку и из магазина к магазину вдоль стен двигались боты, которых я не узнавала, либо медленно пробирались между лестницами, сделанными из чугуна и листового железа. Мастерская Дока находилась в ржавом красном вагончике на третьем снизу уровне, когда-то на нем большими зелеными буквами было написано: «Сухой док». Но давным-давно кто-то заляпал часть букв красной краской, и получилось просто «Док».

Док Уизерспун был древней моделью механика, когда-то предназначенной для работы на грузовых судах. Все боты вроде него поначалу сверкали хромом, но со временем он почернел на жаре. Конструкция старая и неуклюжая, но построены они были крепко, как боевые корабли, на которых они иногда служили, так что тикали гораздо дольше времени, отведенного для ботов той эры. Он был из крепкой стали, а начинка могла выдержать взрыв и давление под водой. Одна его рука была полностью функциональной и проворной, а другая представляла собой сварочный аппарат с различными насадками, чтобы делать как широкие швы, так и тонкую хирургическую работу.

Вот почему большинство механиков до сих пор работают хирургами. А Док Уизерспун был лучшим в Море.

В его мастерской высилась груда металлических панелей и клубок спутанных проводов. С крюков свисали руки и ноги, на полках лежали батареи, повсюду стояли банки с мелкими деталями почти от любой модели. По углам гудели влагопоглотители, поддерживая воздух сухим, как в пустыне. Когда я вошла через единственную открытую дверь (другую давным-давно заварили), Док кивнул массивной головой.

– Неженка, – сказал он, и единственный красный глаз вспыхнул, разглядывая меня.

– Док.

Никто не называл его Уизерспуном. Никто даже не знал, что появилось первым – закрашенная надпись на вагончике или его прозвище.

Док работал над сервисным ботом последней модели. Тот лежал выключенным на столе, и Док вытащил из слота сгоревшую плашку памяти. В любом другом месте это выглядело бы раздербаниванием трофея, но Док был одним из трех хирургов в Море, которым я могла доверить свое отключение.

– Придется тебе подождать своей очереди, – сказал он. – Я только что его отключил.

– Боюсь, у меня нет столько времени, – ответила я, поворачиваясь к нему спиной, чтобы показать повреждения.

Он прекратил работу и отбросил испорченный кусок платы памяти.

– Дерьмово.

– Ага.

– Что, заряд в резервном заканчивается?

– Скорее закончился.

– Сколько там показывает?

– Два деления.

– Заскакивай на другой стол. Твоя основная батарея совсем обычная, таких, как грязи. У меня есть несколько хороших.

От смел груду всякого хлама с покарябанного операционного стола – единственного другого стола в вагончике, – и я легла на него лицом вниз и повернув голову набок, чтобы следить за его работой.

– У тебя есть сбережения, чтобы это оплатить?

– Мы немало вместе работали, док, – сказала я, опасаясь, что он может воспользоваться моим сложным положением.

– Ага. И я собираюсь работать и дальше, потому и не буду тебя дурить. Но тебе нужна батарея…

– У тебя же есть батарея…

– И спину нужно заделать, чтобы она держалась.

Я похлопала по своей кожаной сумке.

– Хороший улов. Ты наверняка найдешь что-нибудь себе по вкусу.

Док открыл сумку и заглянул внутрь, мягко порылся настоящей рукой. Он кивнул и вытащил из сумки кулер. Док поднял его. Это была лучшая деталь из всех и немало стоила. Я надеялась прилично за нее выручить.

– Ты вроде сказал, что не собираешься меня дурить.

– Ты хромаешь, так что даже до тщательного осмотра могу сказать, что в той ноге у тебя сгорел привод. А взрыв батареи расплавил силовой провод. То, что ты еще здесь, означает, что ты либо чертовски везучая, либо очень прочная. Это покроет батарею, ногу, проводку и приварку новой спинной панели. Работу и все остальное.

Он был прав. Цена справедлива.

– Годится.

Проклятье, а я-то надеялась, что кулер окупит все предприятие. Да за одно это Купца стоило убить.

Док отсоединил сгоревшую батарею от креплений и начал вычищать расплавленный пластик.

– Он что, затеял драку, прежде чем ты его достала?

Тон Дока не был приятным. Он не шутил.

– Нет. Когда я его достала, он сбежал.

– Еще бы.

Док не любил браконьеров. Он имел со мной дело именно потому, что знал – я не такая. Но когда возвращаешься с охоты подстреленной, выглядит это паршиво.

– Нет. Это был Купец.

Док на мгновение удивленно замер.

– Шутишь?

– Нет. И с ним были еще ребята.

– Были?

– Именно.

Он отрезал несколько проводов и выкинул поврежденные.

– Он заходил несколько недель назад. Искал кое-какие дорогие детали. Для ядра.

– Процессор?

– Ага. Оперативную память. И новые диски.

Кусочки мозаики начали складываться.

– И у тебя что-нибудь нашлось?

– Ни пылинки. Модели Помощников нынче стали как динозавры. Никто не торгует этим барахлом. Если бы тебе не требовался срочный ремонт, я бы отправил тебя за собственными запасами. За твою заначку я мог бы прикупить приличный магазин на первом этаже.