Море и звезды - [22]

В одном месте плота Таня и Павел обнаружили огромного тунца. Бедняга был заброшен почти на середину острова. Встречалось множество летучих рыб. Во время осмотра острова они наткнулись на какой-то круглый полумягкий предмет.

— Это кокосовый орех, — сказал Павел. — Ну, что ж, пусть сама природа заселяет наш остров. Это ж отлично, — и Павел помог ореху утвердиться на новом месте…

Вскоре к острову подошли оба атомохода-буксировщика. Начальник экспедиции немедленно направил Павла и Таню к врачу.

К концу дня собрали совещание, на котором было решено продолжать буксировку к месту постановки на якорь и там провести все вспомогательные работы.

Но теперь остров буксировался без людей.

После возобновления плавания в одном из обширных салонов атомохода «Полярная звезда» собралось расширенное совещание. На него прибыл профессор Поллинг, инженер-химик института новых полимеров из Сибири Наташа Эрастова, инженер по морским сооружениям Ван Донг из Джакарты, директор института акклиматизации растений Джу Шу-пин из Циндао, инженер-судостроитель Питер Блок из Владивостока и многие другие. Среди них находился и Штамм.

Председательствовал Санчес Монтегью — главный производитель работ.

Началось с того, что Таня коротко рассказала о случившемся, затем выступил Штамм.

— Вот, — сказал он, приятно улыбнувшись, — в свое время я возражал против проекта потому, что считал невозможным получение в океане достаточно устойчивых урожаев, а сейчас мы убедились в том, что и сами эти острова-сооружение ненадежное. В самом деле-где цитрусовая роща, где поселок, где элеватор? Ничего этого нет. Поэтому я вношу предложение эиаперимент признать неудавшимся.

— Ну, что ж, — спокойно начал корректный и стройный Поллинг, — если бы люди прошлого следовали логике уважаемого Штамма, то очень большие пространства земли сейчас бы пустовали. Не было еще ни одной осени, чтобы через Японию в прошлом не проходил хотя бы один тайфун. Обычно такой гость оставлял после себя опустошенную землю, где не оставалось ни жилищ, ни посевов. Однако проходило время, и там снова расцветала жизнь. Страшный тайфун принес нашему первому искусственному острову много бед, но он не смог его разрушить. Мы должны найти новые методы защиты острова, а не помышлять о прекращении эксперимента.

Затем выступила Таня, которая откровенно призналась, что млогое они недодумали. Строители предусмотрели все: плот состоит из полимерных пустотных форм, внутри его связывают гибкие металлические троссы, подбор материалов удачный. И все же прямых ударов воля высокие борта «острова» не выдержали.

— Как же нам быть? — спросила она. — Поучимся у природы. В самом деле, посмотрите, там, где имеются водоросли, сильное волнение не достает берегов. Доходит только зыбь, да и то слабая. Заставим и мы стихию смириться. Построим на бортах плота подводные фермы, а от них отведем легкие ленты, которые будут действовать как водоросли.

— Правильно, — одобрил Монтегью, — а через некоторые ленты мы будем подавать в воду воздух, это также будет разрушать структуру волны.

— Но, позвольте, — заметил климатолог Виктор Филиппов, старый приятель Павла, — мы устанавливаем плот на таком месте океана, где редко бывают сильные штормы и никогда не отмечалось тайфунов. Следовательно, эти дополнительные меры излишни.

— Извините, — негромко оказал один из участников совещания, все время молчавший, — я провел в этих водах почти сорок лет, и мне приходилось наблюдать, десятибалльные штормы и около Гавайских островов. Помните, что иногда в климатических таблицах исчезают экстремные величины. Поэтому будем осторожны и вооружим остров такой оригинальной защитой.

Это был известный знаток океана Витинг. Его мнение оказалось решающим.

В то самое время, когда атомоходы с искусственным островом на буксирах медленно приближались к цели, в том же районе океана на сближение с караваном шла красавица яхта «Флорида». Яхта имела прямое парусное вооружение, давно забытое на морских дорогах.

Она принадлежала группе дельцов с Восточного архипелага и сейчас находилась в «увеселительном» плавании. Как бы там ни было, все, кто встречал ее в море, подолгу смотрели на ее свободный бег среди волн, как на видение, пришедшее к нам из мглы веков.

В богато обставленной кают-компании «Флориды» за большим овальным столом из черного дерева сидело пятнадцать человек. Все они были одеты в безупречно белые костюмы, курили сладко пахнущие ситары, пили минеральную воду и внимательно слушали старого, но хорошо сохранившегося человека с тяжелой челюстью и скошенным затылком.

Все знали Джошуа Эбба (так звали оратора) как ученого-атомника, и только трое из присутствующих помнили его как адмирала — одного из членов мозгового треста большой страны и признанного идеолога империализма.

Джошуа Эбб говорил уверенно и суховато:

— Я буду краток. На этой яхте собрались люди, не так давно командовавшие миром. В этой кают-компании нет ни одного, кто не распоряжался бы в прошлом колоссальными ресурсами человечества. Это мы построили величественную цивилизацию, это мы создали общество, угодное богу. Все, что есть на земле, — это плод нашего ума и нашего руководства. Проклятые красные разрушили все. Мы, некогда владевшие миром, сегодня довольствуемся жалким клочком земли, затерянным в океане.