Море и звезды - [15]

Таня, Штамм, Павел и Дженни расположились за одним столиком и продолжали прерванный разговор.

— Когда-то был такой шумный монах Мальтус, придумавший теорию перенаселения земли, — говорил Павел, — Он пугал людей тем, что плодородие земли увеличивается в арифметической прогрессии, а население-в геометрической. Уже сейчас мы достигли изобилия, собирая урожай на твердой земле, а завтра мы можем собирать его в 100 раз больше на просторах океанов, покрытых вот такой пленкой, на которой мы с вами сидим.

— Сильно оказано, — заметила Таня, — но существуют и более смелые проекты. Недавно я прочитала статью известного космонавта Орлова. Он доказывает, что между Землей и Луной на новых спутниках можно производить растительного белка значительно больше, чем на земле, так как будто бы отсутствие большой силы тяжести стимулирует рост растений.

— Ну, пока это невыгодно и непрактично, — ответил Штамм. — Лучше посмотрим, что получится у нас здесь, на Земле. По моему мнению, нам пока не нужны ни океан, ни космос. Можно обойтись и твердью, как говорили в старину.

— Пожалуй, — насмешливо оказал Павел. — Видимо, чтобы осуществились новые проекты, нужны такие люди, как вы, в качестве отрицательного потенциала.

Между тем приближался вечер. Запад запылал причудливыми красками. Снопы красного огня охватили горизонт, в котором, будто в пожаре, горели громады ярко-фиолетовых, оранжевых и пурпурных облаков.

По всему куполу неба протянулись тонкие жемчужно-серебристые нити.

Штамм обиженно молчал, другие любовались игрой красок.

— Обманчивая красота, — сказала, наконец, Таня, — вестник жестокого шторма.

Таня встала и пошла к миниатюрному зданию автоматической радиостанции. Нажав кнопку информационного контейнера, она вынула из него пачку автоматически принятых телеграмм. Затем не торопясь обошла вCе столики, раздала частные телеграммы и вернулась на овое место. На вопросительный взгляд Павла она только улыбнулась. Потом принялась за телеграмму, отпечатанную станцией на красном бланке, и сразу сделалась серьезной.

Островитян предупреждали:

«Возник тайфун с давлением в центре 960 миллибар, скорость ветра близ центра 70 метров в секунду. Тайфун движется на запад-северо-запад. Поскольку в зону тайфуна попадет искусственный остров, уничтожить депрессию термоядерной реакцией нельзя. Предлагаем всем судам покинуть опасный район.

Служба безопасности.»

Вторая телеграмма оказалась более конкретной:

«Начальнику экспедиций капитану атомохода Назарову. Руководителю экипажа экспериментального плавучего острова т. Светлову.

Предлагаем немедленно всем покинуть остров и укрыться на атомоходе

Служба безопасности».

Глава пятая «Я останусь здесь…»

— Ну, товарищи, эксперимент начался удачно. Вот вам единство добра и зла, — оказала Таня. — Тайфун-лучший экзаменатор для нашего острова.

— Конечно, конечно, — подтвердил Штамм, — и чем скорее, тем лучше. Вопрос толыко в том, как мы выберемся отсюда. К сожалению, вертолет, увы, улетел.

— Беспокоиться не о чем, — ответила Таня. — Вон уже подходит к шлюзу атомоход.

Сквозь ветви деревьев виднелось судно, которое швартовалось прямо к острову. Скоро в вечернем воздухе прозвучала печальная сирена. Все торопливо разошлись по коттеджам, чтобы собрать необходимые вещи. Только Павел продолжал невозмутимо сидеть на своем месте и пить кофе. На это не обратили внимания. Спустя полчаса возбужденная и громко разговаривающая группа людей направилась к атомоходу. Павел неподвижно сидел и думал о своем. Таня, увидев Павла, подбежала к нему и опросила:

— В чем дело, почему вы сидите? Почему, не идете со всеми?

— А зачем? — спокойно ответил Падел. — Настоящий ученый все должен видеть своими глазами.

— Сумасшедший! Вы не представляете, что значит такой тайфун-70 метров в секунду! Это-250 километров в час! Останется ли цел остров?

— Почему же, останется, — сказал Павел.

— Даже теперь возникновение тайфуна происходит неожиданно, метеорологи, еще не разобрались в причинах этого. Но дело не в том. Оставаться здесь — ребячество, собирайтесь и идемте!

— Я верю людям только первый раз, — Cказал Павел, — когда-то, рассказывая мне о своем проекте искусственного острова, вы утверждали, что он неуязвим для морской стихии. Я поверил и продолжаю верить. То, что вы говорите, это минутная аффектация, не больше.

— Нет, Павел, вы ужасный человек. Всякие рассуждения сейчас излишни. Немедленно идемте.

— Нет, Таня, — просто ответил Павел. — Я останусь здесь, детей, — он бросил взгляд на деревца, — нельзя оставлять одних.

Таня посмотрела на Павла долгим взглядом и пошла вслед за остальными, а Павел продолжал любоваться пламенеющим зажатом. Скоро в воздухе один a другим проплыли три прощальных гудка сирены, и атомоход отошел от острова. Стало совсем тихо.

Краски заката стали блекнуть. На какое-то короткое время, как это часто бывает в тропиках, все оказалось в каком-то перламутровом полуовете, очертания предметов сделались призрачными…

Вдруг среди деревьев показалась белая фигура.

Павел вздрогнул. Кто здесь остался еще? Но вот белая фигура приблизилась, и он узнал Танин голос:

— Я не смогла оставить вас одного.