И они исполняли.
Пусть и общались с ней почти на равных, перечить не смели.
А это значило только одно.
В их глазах она была лишь идолом.
Многие рыцари, смотревшие на маленькую девушку сверху вниз не хотели присягнуть ей на верность. Но из-за того, что она единственная вытащила меч, они были обязаны это сделать и подчиняться ей хотя бы формально.
Им оставалось только принять бесчестие и верить, что это когда-то закончится.
Даже вытащив меч, она осталась ребенком.
Даже с помощью Мерлина, она скоро потерпит крах.
Когда это случится, нужно будет просто забрать меч власти и переизбрать короля.
Так думали многие рыцари, не видя правды.
Артурия не могла умереть, пока был цел Экскалибур. Ее жизнь была накрепко связана не только с ножнами святого меча, но и с самим клинком, который крепко связался с ее жизнью.
Девочка, избравшая путь короля.
Великий король рыцарей, получившая меч власти.
Чем старше она становилась, тем больше от нее отстранялись. Чем дальше она шла по этому пути, тем более одинокой оставалась.
Это была ее истинная сущность.
В предыдущих конфликтах она старалась сводить потери к минимуму.
Но война есть война. В ней всегда кто-то погибает.
И это происходит и сейчас. Над страной сгустились тучи, принеся лишь хаос и истощение Британии.
И личное горе королю Артурии, которая прямо сейчас идет на встречу своей судьбе.
* * *
Никогда прежде он не видел подобного места.
Серое небо над головой и бесконечное число трупов, разбросанных по полю.
Он стоит на холме, в ожидании своего противника. Она вот-вот поднимется на вершину и вступит с ним в бой за право управлять страной.
Но сейчас, смотря с высоты на окружающее его поле, кажется, что это и не поле вовсе, а одно огромное кладбище.
— Наконец-то ты здесь, — говорит он, едва Артурия оказывается близ него, на расстоянии атаки. — Я ждал тебя, король.
Не обращая внимание ни на что, он ожидает Артурию посреди гор трупов, до которых, казалось, ему нет никакого дела.
— И время сейчас подходящее. Как видишь, цветные все исчезли, а мое войско потерпело крах. Остались лишь ты и я.
Мордред смотрит только на Артурию.
И Артурия смотрит только на Мордреда.
Она делает шаг вперед и создает в левой руке Экскалибур. Только его. Причем создает в не совсем привычном ей виде — эфесом назад, клинком вперед.
— Наконец настал этот миг, — продолжает комментировать предатель, словно его победа уже предрешена. — Дождался я таки… этого момента… когда заставлю тебя жрать землю у себя под ногами. Я приведу тебя к сумасшествию, обесчещу тебя. Ты будешь молить меня о прощении, ползая у моих ног.
— Хорошо сказал, — говорит Артурия, наставляя меч на противника. — Тогда, надеюсь, ты не будешь возражать, если тебя самого постигнет такая участь.
Еще шаг.
Артурия вступает в ту зону поражения, из которой сможет начать атаковать.
Однако она открывается Мордреду, который так же может напасть в любой момент.
Не говоря ни слова, юноша кивает.
Время разговоров закончилось.
* * *
Она встречает атаку его длинного меча своим длинным мечом. Сталкиваясь, они высекают снопы искр, которые разлетается в разные стороны.
С каждой атакой Мордред пятится все дальше, не смотря на явное преимущество в весе и силе атаки. Его тело куда лучше сложено, чем тело короля, что позволяет сражаться в несколько раз сильнее ее.
Ему силы придает магия.
Ей — решимость идти до конца.
Их оружия описывают дуги, рассекая воздух и сотрясая его, когда клинки соприкасаются друг с другом.
И виновата в этом не только магия.
Пусть Мордред и физически сильнее, мышцы Артурии умудряются работать на максимуме, затрачивая все возможные питательные ресурсы. Кажется, что им не нужен воздух, но это не так. Король сражается на пределе своих возможностей.
Сил ее достаточно, чтобы не давать Мордреду расслабится.
— ЧТОБ ТЕБЯ!!!
Разъяренной голос юноши проносится по Каммланскому полю.
Он пересиливает даже лязг стали.
Все еще не отчаявшись, Мордред продолжает верить в победу. В ту победу, которую завешала ему Моргана. Наследие, оставленное ей, не может быть вот так просто спущено в никуда.
Оно должно работать на пользу ей и ее сыну.
Магия — сложный, но в то же время точный механизм. Он не собьется с изначально поставленной задачи, лишь бы ухаживали за этим, так сказать, эффектом. Никогда не встанет против своего создателя, если на то не будет его (создателя) воли.
А Мордред — магическая машина, созданная специально для убийства Артурии.
В бою с другими рыцарями он не сможет проявить себя в полной мере, однако сражаясь с королем, весь его потенциал рвется наружу, высвобождая бесконечный гнев колдовства Морганы.
Магия, созданная для уничтожения, не должна чувствовать что-то, кроме желания выполнить свой долг. Моргана же поступила хитрее и наделила своего гомункула эмоциями. Но лишь теми, которые были выгодны ей. Она показала своему сыну ошибки правления короля, не указав на правильность выбора путей. В итоге, увидев правду, пусть и не до конца, Мордред сам возненавидел Артурию. Ее рыцарей он убивал только потому, что так было надо. Будь его воля, каждый из них остался бы жив. Но свой путь они выбрали сами, и с этим ничего не поделаешь.
